Нина Грозова

«Гороскоп», № 11, 1996

 

 

"В тиши один. Свечи мерцает пламя,

В нем вижу ясно времени слои.

Повернута чудесной силой память.

Что будет помню, словно дни свои".

Нострадамус, Центурии (1.1).

Перевод со старофранцузского Наза Веца,

историка неомира.

 

Этой изящной мистификацией начинается новый роман корифея отечественной фантастики Александра Казанцева, он же историк неомира Наза Вец, он же — прототип героя одной из повестей, вошедших в роман, ученый Званцев, которому довелось испытать на себе предсказания великого прорицателя, сбывшиеся в нашем столетии: и боль потерь во время Великой Отечественной, и унижения в застенках Лубянки, и гордость от того, что первый космонавт Земли — наш соотечественник.

Таинственное и повседневное переплетено в книге столь же неразрывно и причудливо, как и в жизни. Писатель пытается приоткрыть завесу над многими тайнами нашего века: погиб ли Гагарин так, как об этом сообщалось официально, или же ему была уготована иная, не менее трагическая участь, у кого, где и когда получал вождь большевиков немецкие деньги на русскую революцию, что послужило движущей силой августовского путча 1991 года...

Однако не только современность, но и далекие от нас страницы истории вызывают живейший интерес автора. Роман-путешествие ведет читателя через века и страны, по-новому открывая перед ним, казалось бы, хорошо знакомые исторические события и героев. Екатерина Медичи, Маркиз де Сад, Людовик XVI, Наполеон и Жозефина, кайзер Вильгельм, Инесса Арманд, Надежда Крупская, Ленин, Гитлер... Писатель общается с ними, словно со своими давними знакомыми, готовыми открыть ему любые секреты. Читатель оказывается то в замке, вокруг которого бушует чума, то в Бастилии, то в бедной квартирке на берегу Женевского озера. И узнает такое... Но не будем предварять удовольствие, сопутствующее интересному чтению, дадим читателям возможность самим совершить немало открытий.

Однако есть одно соображение, заставляющее содрогнуться: если все предсказания великого Нострадамуса — появление кровавых тиранов и жестоких диктаторов, крушение империй, великие смуты — сбылись, если все на свете предопределено судьбой, в чем же тогда назначение человека? Неужто все мы — пешки в очень большой игре, исход которой известен?

Писатель так отвечает на этот вопрос: "Преодолев на грозном распутье, угаданном Нострадамусом, кризис своего развития, человечество найдет нехоженый путь, куда уже не проникали информационные лучи древних пророков, ни Иоанна Богослова, ни Нострадамуса. И Нострадамус писал, что конец света в указанный им срок вовсе не означает конца мира. Просто мир станет иным. Может быть, без тех пороков, безнравственности и агрессивности, которые так ярко разоблачены в его катренах". Утопия? Хочется верить, что нет. Просто патриарху-футурологу (а Александру Петровичу исполняется в этом году 90 лет), видимо, ведомо нечто такое, о чем даже Нострадамус мог лишь догадываться. И это вселяет надежду.

Прочитайте роман полностью, не пожалеете!

 

Нина ГРОЗОВА

 

Журнал «Гороскоп», №11, 1996.