А. Колпаков
«Юность», №6, 1984
НЕОСТЫВАЮЩИЙ ДАР ФАНТАЗИИ
Старейшине советской научной фантастики А. П. Казанцеву 80 лет. Вот уже полвека он неустанно трудится в избранной области литературы. Казалось бы, можно и позволить себе отдых? Но творческий потенциал писателя не ослабевает. Только в течение последних трех-четырех лет. А. Казанцевым опубликованы три книги о великих основоположниках европейского Просвещения — математике Пьере Ферма, философе Декарте, великом утописте Томмазо Кампанелле, поэте, ученом и мечтателе Сирано де Бержераке.
Первая книга из этой серии — «Острее шпаги» — сразу привлекла юных читателей необычностью, оригинальностью. Об этом говорит хотя бы ее подзаголовок: «Роман о магистре прав, чисел и поэзии и о его современниках в трех частях, с прологом и эпилогом». Но что общего между гением математики XVII века и научной фантастикой? — вправе поинтересоваться неискушенный в науке человек. Дело в том, что французский алгебраист Ферма заложил основы новых разделов математики, получивших огромное значение в XIX—XX столетиях. Это — высшая алгебра, теория вероятностей, аналитическая геометрия. А тогдашнее главное открытие Ферма — так называемая Великая теорема алгебры — до сих пор не доказана, хотя над нею бились триста лет лучшие математики всего мира. Сам же Пьер Ферма не оставил потомкам доказательства (возможно, оно было кем-то уничтожено, либо утеряно). Впрочем, до нас не дошли и превосходные поэтические произведения Ферма. Знатоки поэзии Франции XVII века единодушно отмечают: «Магистр прав и чисел писал свои изящные стихи на многих языках —латинском, испанском, французском, древнегреческом». И эти свидетельства дошли к потомкам.
Сказание о Ферма будет интересно любым читателям. Поклонники математики вместе с Ферма отправятся в далекий Египет ради того, чтобы разгадать смысл надписи на надгробии древнегреческого ученого Диофанта. Надпись окажется зашифрованным решением сложного уравнения алгебры. Есть и приключения на море, и пираты, только не карибские, а средиземноморские. Они будут настигать тихоходную фелюгу нашего героя, плывущего в Египет вместе с Декартом, но спасутся от плена и гибели весьма бескровно: Рене Декарт математически рассчитывает, в какой очередности, с учетом ветра и скорости волн, поднять паруса фелюги, чтобы быстроходный бриг пиратов не догнал ее. Не менее остры приключения Ферма и Декарта в стране пирамид, беседы и встречи с Мохаммедом-эль Кашти, знаменитым арабским звездочетом: блуждания в недрах фараоновых усыпальниц и расшифровка «изумрудных таблиц бога Тота».
Что касается любителей «мушкетерской прозы» Дюма, то ее «аналог» они встретят и в романе о Ферма: шахматная дуэль Пьера Ферма с выдающимся шахматистом, каким был Ришелье, окончилась победой великого математика. А результат? По условиям пари кардинал должен освободить из Бастилии ненавистного ему гугенота, родственника жены Ферма. Есть также и туповатый гасконец-дуэлянт, выполняющий убийства лиц, неугодных королю и кардиналу. А «леди Винтер» заменила у А. Казанцева фанатичная дама-католичка, которая не без ведома кардинала Мазарини отравила больного Ферма, и, не ведая, что творит, сожгла доказательство Великой алгебраической теоремы. Тем же, кто превыше всего ценит поэзию чувств и страстей, предлагается история любви и женитьбы Ферма на Луизе де Лонг, единственной его избраннице.
Художественно достоверен образ философа, ученого Рене Декарта. Это ему обязано человечество системой «декартовых координат». В его характере причудливо переплелись глубина философских мыслей, заносчивость, повадки офицера-дуэлянта, энциклопедический ум — и неспособность оценить великое алгебраическое открытие Ферма, на основе которого Лейбниц и Ньютон создали и дифференциальное, и интегральное исчисления. Безрадостно складывается в романе личная судьба Декарта. Утверждая, что «все в мире познается только опытом и наблюдением» (в том числе и вера в бога!), он навлек на себя гнев Ватикана и короля Франции. Папа запретил главное сочинение философа, а гонения иезуитов заставили Декарта бежать сначала в Нидерланды, затем — в Швецию, где своенравная королева Христина приютила его с радушием. Однако не смогла защитить Декарта от губительного климата страны. Там и окончил великий просветитель свои дни.
Не отступая от исторической истины, А. Казанцев своим романом ярко показал читателю: несмотря ни на что, в эпоху церковного мракобесия и королевского абсолютизма во Франции зрели идеи научного прогресса, пробивало дорогу новое знание. Всем ходом повествования утверждается мысль: без Ферма и Декарта не было бы подъема европейского Просвещения в XVII веке, а в конечном счете - и нынешних достижений научно-технической революции. Так же как и без Томмазо Кампанеллы и Сирано де Бержерака — не возникла бы революционная ситуация, приведшая к Великой Французской революции 1799 года и буржуазно-освободительному движению в Европе XIX века. О Кампанелле и Сирано де Бержераке рассказали читателю две последние книги-трилогии романы «Клокочущая пустота» и «Иножитель».
Главный герой обоих книг — по преимуществу Сирано де Бержерак — личность столь же загадочная, сколь и прославленная во Франции XXV века. С одной стороны, лихой дуэлянт и поэт-сатирик, с другой — незаурядный мыслитель-моралист и научный фантаст (больше, пожалуй, мечтатель). Самое удивительное в том, что Сирано обладал знанием техники будущего, о которой в те времена никто не мог тяже помыслить. Имя Сирано де Бержерака знакомо нам по комедии французского драматурга Эдмона Ростана, которую ставил театр Вахтангова. Была и телеэкранизации пьесы в начале 80-х годов. Однако герой ее — это не тот Бержерак, которого знали современники, а литературный персонаж, решающий художественные задачи автора комедии. Подлинный Сирано был совсем иным. Его ценил молодой тогда Жан Батист Поклен — малоизвестный актер театра, впоследствии — великий сатирик-драматург Мольер.
Жизнь Сирано де Бержерака, воссозданная автором по крупицам, была недолгой и бурной. Десятилетия герой дилогии борется с окружающей его «клокочущей» пустотой парижского света. Она душила мыслителя и поэта, Наделенный от природы дефектом «носолобости», Сирано страстно мечтал о женской любви, жаждал простого человеческого счастья. И не получил ни того, ни другого. Подобно Ферма и Кампанелле, он был вольнодумцем, Его талант сатирика ценил Мольер, они были хорошими друзьями.
Он действительно родился «в имении Мовьер своего отца — господина Абеля де Сирано. Прежде имение принадлежало гасконцам де Бержеракам, а потому отец счел возможным присовокупить к своему имени еще и фамилию «де Бержерак», надеясь войти в милость к королю-гасконцу Генриху Четвертому». С юмором и сочувствием Казанцев изобразил годы детства и отрочества героя. Его нос, начинавшийся выше бровей, являлся предметом вечных насмешек сверстников. Но у Сирано был вспыльчивый, бесстрашный нрав, и он избивал насмешников, за что терпел от отца такое же наказание.
С грустной иронией развенчивает автор иллюзии о «карьере» в Париже. Светское общество столицы Франции, особенно, скучающие дамы, оценили лишь искусство дуэлянта и намеренно втравливали героя в поединки, подстроенные их поклонниками и прихлебателями. Только одна дуэль прославила Сирано по-настоящему: схватка с толпой монахов и наемников Ришелье, пытавшихся торжественно сжечь на площади Нельской башни философские сочинения Декарта. В одиночку выдающийся дуэлянт разогнал мракобесов. Событие основано на косвенных свидетельствах современников де Бержерака. Подробности же автор домыслил.
Как захватывающий приключенческий роман, читается история освобождения из тюрьмы Ватикана великого утописта Европы, скрытая доставка Кампанеллы во Францию. В реальные обстоятельства «операции» Казанцев искусно подставил Сирано де Бержерака — вместе с историческими лицами. Достоверен факт освобождения Кампанеллы при содействии Ришелье, но не подробности.
Главное достоинство романов о Бержераке — изображение страстей героя, его кипучей деятельности, богатой духовной жизни. Не бои с испанцами во Фландрии, не дуэли на улицах Парижа, а общение с такими умами эпохи, как философ Гассенди, писатель Ноде, Пьер Ферма, просвещенными аристократами — вот что вдохновляло Сирано на творческий подвиг. Он самозабвенно работает над философскими утопиями с элементами фантазии — книгами «Иной свет, или комическое путешествие на Луну» и «Государство Солнце». Этими сатирическими произведениями он подготовил почву для Руссо и Вольтера, да и сам теперь по-новому воспринимал сочинения Великого предшественника — аббата Франсуа Рабле. А все вместе просветители подготовили умы французов к восприятию лозунгов Великой Французской революции 1789 года, которая смела монархию Бурбонов.
В романее «Иножитель» Сирано вывел себя философом, ищущем причины Мирового Зла. Он рисует картины мудрой жизни счастливых людей на планете Солярия, куда летит на космической (!) ракете вместе с Лоремиттом - и познает там не известные XVII веку вещи: баллоны, светящие без огня — прообраз люминисцентных ламп, «звуковые книги», экраны-зеркала, в которых видит отдаленные места (предугадывание телевизора?). Мир Солярии прекрасен, справедлив, балгоустроен, многогранен!.. А вот актуальные ныне строки: «Наш мир основан на законе самоограничения, — говорит Бержераку солярийский ученый. — Никто не позволит себе потребить больше того, что необходимо для жизни существа. Мы ограничиваем себя и в опасных знаниях. Они чуть не поставили Солярию на край гибели всей цивилизации». Особенно любопытны главы о Демонии Сократа, беседы с философом Лоремиттом о гравитации и ее волнах, о Вселенной, как нулевой точке мироздания, всеобщей «черной дыре», где время стоит на месте (и это за 350 лет до наших дней!).
В «Ином свете...» Сирано де Бержерак местом действия избирает Луну, куда стартует в многоступенчатой ракете. Лишь мы, люди XX века, в состоянии оценить точность прогнозов Сирано условий такого полета. Ведь он предугадал момент, когда по мере удаления от Земли «космонавт» обретает невесомость. Этим Сирано предвосхитил закон всемирного тяготения Ньютона, как и идеи Циолковского о ступенях ракеты.
Особенно страстно обличает Сирано противоестественность земных войн. «Пробиваются головы четырем миллионам людей, которые стоят много дороже, чем короли, развязавшие бойню... Окончательный исход битвы и всей войны короли определяют с помощью беспристрастного арбитража. Под наблюдением арбитров на поле боя сражаются равные по силе армии. Причем раненые воюют с искалеченными, великаны — с исполинами, ловкие — с проворными... Если кто вздумает ударить более слабого, «нарушителя» клеймят как труса. В конце боя подсчитывают потери. Если они строго равны, то бросают жребий. Победитель выявляется по удачно выдернутой соломинке. Но окончательная победа решается на ученом диспуте, где знатоки спорят с эрудитами, рассудительные — с мыслящими. И победа на диспуте ценится втрое выше, чем военная! Таким беспристрастным способом выявляют «народ-победитель», который открытым голосованием избирает в правители либо своего короля, либо — чужого. «Выходит, и воевать было нечего?» — с сарказмом заключает Сирано де Бержерак.
В конце жизни Сирано целиком отдается искусству сатиры и памфлета. Ришелье давно умер, но мракобесов возглавил «серый кардинал» Мазарини. Эпиграммы Сирано на кардинала положили начало знаменитой «Мазариниаде» — творению лучших умов Франции.
Неисправимый, по мнению иезуитов и «серого кардинала», «грешник» Сирано де Бержерак не имеет права на жизнь. «Святая конгрегация» искусно подстраивает «случайную» гибель вольнодумца. Во время прогулки по улице Медников в Париже на голову Сирано падает с лесов здания тяжелое бревно. Не приходя в сознание, поэт и философ умирает. Его смерть в похожей ситуации — реальный факт биографии. Подробности и исполнители — домыслены Казанцевым.
Последние по времени создания книги А. П. Казанцева — новое слово в его творческой биографии. Перед нами — сплав фантазии «ума и грез» авантюрно-приключенческого сюжета, фактов подлинных биографий исторических лиц. Это как бы «гипотезная» разновидность жанра научной фантастики, которой всю жизнь служит писатель. Они зовут молодого читателя 80-х годов к борьбе за мир и братство всех народов Земли окрыляют верой в светлое будущее человечества.
Александр КОЛПАКОВ