Глава четвертая
КОСМИЧЕСКИЕ ТОВАРИЩИ

 

«Искатель-I» шел над поверхностью Луны. Корабль вел Громов. Аникин тщетно пытался вызвать по радио Эллен. Том Годвин был мрачен.

Внизу плыла страна голубых скал и серых равнин, изрезанных трещинами.

Вот она, другая планета, цель путешествия!

Но все три звездолетчика не испытывали торжества. Они думали о судьбе закинутой раньше них на Луну Эллен.

– Командор! – крикнул Том Годвин. – Посадочный знак!

Крохотная темно-красная буква Т была чуть заметна на границе скал и равнины.

Громов уверенно посадил «Искатель-I» близ лежащего на боку «Искателя-II». В окнах кабины стоял мутный туман. Облако пепла, поднятое струей газа при посадке, оседало очень медленно. Мгла закрывала чужой мир... На Луне, конечно, не было атмосферы, пыль не повисала здесь в воздухе. Любые тела, будь то лист бумаги или кусок свинца, должны были падать одинаково, правда много медленнее, чем камень на Земле. Однако туман был обязан не только этой малой лунной скорости падения, а главным образом тому, что из-за малой тяжести частицы пыли улетали здесь слишком высоко и долгое время потом оседали на лунную поверхность, ухудшая видимость.

Трое астронавтов в скафандрах с начинающимися от плеч прозрачными колпаками вышли из ракеты, но, не рискуя двинуться в путь, стояли у ее посадочных лап.

Хмурые скалы едва вырисовывались во мгле, словно постепенно попадая в фокус изображения.

Наконец, видимость улучшилась. Серая каменная пустыня тянулась к горбатому горизонту. Совсем неожиданно в стороне показалось гранатовое пятно...

Том Годвин первый прыгнул в его сторону. Тело астронавта взлетело высоко над камнями. Ему едва удалось опуститься на ноги метрах в тридцати.

– Осторожно, Годвин! – крикнул Громов.

Громов и Аникин двигались медленно, держась за руки.

Годвин остановился, чтобы подобрать яркий камешек, тот самый, который Эллен в минуту отчаяния бросила в небо...

Еще один прыжок... и Годвин опустился на колени около лежащего скафандра.

Вот она, его незаконная пассажирка. Не думал он встретиться с ней... Что перечувствовала она, оставшись одна на ракете, что перенесла здесь, на чужой планете? Дышит ровно, глубоко... Неужели спит?

От взгляда Годвина Эллен проснулась. Она спала! Усталость и переживания сломили ее. Обморок перешел в сон и спас от помешательства.

Она открыла глаза и увидела простоватое лицо с широко расставленными маленькими, но добрыми глазами.

– Том! – только и могла выговорить она.

Годвин не услышал. Он догадался, что выключено радио, и повернул рычажок на ее шлеме, сдвинутый при падении.

Эллен села и припала к плечу пилота:

– Том! Все-таки прилетел... Сейчас я могу только обнять. Они спасли вас? Когда будет воздух, я поцелую им руки.

– Эль! Здорово все получилось, – сказал Том Годвин. – И все из-за гориллы, которую я заменил. Вернемся, расцелую ее в морду.

Эллен тихо засмеялась:

– Я еще вас совсем не знаю. Но вы должны быть именно таким. А меня вы сделали другой. Я родилась здесь, на Луне. Я селенитка. И всем, почти всем обязана вам...

Только теперь заметила Эллен Громова и Аникина.

– Здравствуйте, – сказала она, вскакивая. – Я же говорила, что мы, может быть, увидимся. Извините. Я не слышала, как вы подошли.

– На Луне мог подкрасться и слон, – пошутил Аникин. – Звуков нет. Слонов тоже.

– А воздуха здесь столько же, сколько совести у миссис Хент, – вставил Том Годвин, стараясь скрыть смущение.

Эллен неуверенно сделала шаг к Громову. Тот протянул обе руки и с душевной простотой крепко обнял ее.

– Вот теперь можно и осмотреться, – сказал Аникин. – А то мисс Кенни заслонила нам всю огромную планету.

– А я уж здесь такого насмотрелась!..

– Где ж тут у вас кратер Эллен Кенни? Где ущелье Евгения Громова? – с напускной серьезностью спрашивал Аникин.

Эллен опустила голову.

– Евгений Громов! Простите, командор, он ваш брат, но он не джентльмен. Ему быстро надоело мое общество. Он счел возможным оставить меня здесь совершенно одну...

– Вращение Земли оставило вас одну, мисс Кенни, – мягко объяснил Громов. – Луна зашла в Москве за горизонт. Вот и все.

Эллен посмотрела на голубоватый шар в небе.

– Нет. Земля не заходила за горизонт.

– Лунный шар не вертится относительно Земли. А на Земле Луна заходит. И тогда теряется радиосвязь с танкеткой, ее телеэкраны гаснут.

– Боже! – воскликнула Эллен. – Это ужасно! Так подумать о человеке! Как, однако, много надо знать о Земле... И о людях Земли, – тихо добавила она.

Том Годвин повел Эллен в ракету.

Громов поднимал острые, словно колотые, камни, с интересом рассматривал их, брал в горсть пепел, пересыпал его с ладони на ладонь:

– Ты понимаешь, Ваня, где мы находимся?

– На Луне, – отозвался Аникин.

– А я вот думаю... на Земле, – сказал Громов, испытующе глядя на Аникина.

Аникин пожал плечами и нахмурился. Он отлично понял, на что намекал командир.

– Очень важно, чтобы это было так, – задумчиво сказал Громов. – Открыли бы необыкновенные богатства Земли...

 

Потеряв связь с танкеткой, Евгений не находил себе в лаборатории места, уныло бродя между длинными столами.

Спокойная Наташа с укором смотрела на него.

– Понимаю, – в смятении остановился он перед нею. – Думаешь, тот уступил ей жизнь, как уступают стул, а я... Не могу даже поддержать ее...

– Думаю о другом, Женя, – рассудительно ответила Наташа. – Луну сейчас видно в Америке.

– Проникновенная мысль! К сожалению, из Америки нельзя управлять танкеткой.

– Сядь и приди в себя, – внушительно сказала Наташа. – Сейчас американке без тебя страшно, а может случиться, что без танкетки они погибнут.

– Почему погибнут?

– Потому, что Луна не будет в Москве видна, и они в решительную минуту не смогут воспользоваться танкеткой. Вот если бы в мире обменивались телепередачами...

– Фантастика! Цепь поднятых в небо антенн вокруг всего мира?

– А почему нет? – упрямо спросила Наташа. – Американские самолеты в свое время летали с атомными бомбами? Грозили силой? Почему бы не летать теперь, чтобы помочь тем, кто на Луне?

– Да разве можно договориться с их генералами! – махнул рукой Евгений.

 

Кабина «Искателя-I», когда в него вернулись Громов с Аникиным, приобрела неожиданный уют.

Эллен накрыла стол, расставила приборы, разыскала салфетки, развесила по стенам виды Земли, которые вырезала из найденных журналов: березка над рекой, закат солнца... шторм в море... шумные улицы города... люди под зонтиками... Дождь! Чудесный земной дождь, невозможный на Луне!

Эллен в ярком свитере и спортивных брюках, повязанная подобием передника, хлопотала у стола:

– Прошу всех садиться... Будет очень вкусно. Нельзя ли включить земную музыку? Люблю симфонии, но обожаю танцевать.

Аникин кинулся к радиоаппаратуре.

На Луне Землю было лучше слышно, чем на самой Земле. Некоторое время все молча слушали музыку, несшуюся через межпланетное пространство.

– Вот что, товарищи, – сказал Громов, усаживаясь.

– Товарищи по несчастью, – подхватила Эллен.

– Нет, товарищи по работе, – поправил Громов. – Нужно подумать о завтрашнем дне.

– Стоит ли думать... о смерти? – сказала Эллен.

Громов пристально посмотрел на нее:

– Мы обеспечены четырнадцатью баллонами кислорода. По одному на земной день.

– Разве есть ракеты, которые смогут прилететь за нами? – повернулась к Громову Эллен.

– Есть две резервные ракеты типа «Искатель-I», – ответил Громов. – Но они двухместные. Пилоты смогли бы взять отсюда лишь двоих...

– Понимаю, – с горечью сказала Эллен, – здесь есть лишние.

– До наступления лунной ночи сюда прилетит международная космическая экспедиция, – раздельно произнес Громов.

– Вавилонскую башню не могут достроить с библейских времен!

– Я говорил с академиком Беляевым. Весь мир занят нашей судьбой. Сейчас трудно препятствовать завершению строительства.

– Я только описывала международные конфликты... Неужели теперь придется стать их причиной?

– Скорее причиной международного единения. Нужно думать, как не остаться в долгу перед человечеством.

– Признаю ваше руководство, командор, – вмешался Том Годвин, – пока не выплачу вам долг. Какова задача?

– Собрать образцы пород, наблюдать лунную природу и... дойти до края видимого с Земли лунного диска.

– Черт возьми! Это меня устраивает. Расставлю по пути заявки. Тут кое-что валяется под ногами. Посмотрите, что я нашел. Это вам, Эль, ко дню вашего лунного рождения.

И Том Годвин протянул Эллен найденный им камешек.

– О-о! Том! – воскликнула Эллен и смутилась. – Мне кажется, что... мне однажды уже дарили его здесь.

– Кто дарил? – изумился Годвин.

– Может быть, во сне... Я хотела бы уснуть, – растерянно говорила Эллен. – Годвин, у вас не осталось пилюль? Я ведь не пойду с вами.

– Чепуха! – возмутился Годвин. – Как вы можете остаться здесь одна?

– В этой кабине так уютно, – сказала Эллен первое, что пришло ей в голову.

– Но международный корабль не сможет опуститься сразу в двух местах, – убеждал Годвин.

– Но я не люблю ходить пешком, – упрямилась Эллен, думая о чем-то своем.

– Вас повезет танкетка, – сказал Громов, внимательно наблюдая за Эллен. – Вы будете отдыхать вместе с ней.

– Танкетка? – сразу оживилась Эллен и чуть покраснела. Потом, сощурившись, посмотрела на Громова. – Вы романтик, командор. Хотите пройти сотни километров без асфальта, пренебрегая золотом и алмазом, лишь бы увидеть «ту сторону»!

– Я ищу клад куда больший, – улыбнулся Громов. – Ищу и вспоминаю, что Колумб не поворачивал вспять от неведомых берегов, Амундсен не возвращался, не дойдя до Америки Северным путем.

– Я готов, командор, – заявил Том Годвин. – Американец Пири добрался до Северного полюса.

Еще за час до того, как Луна должна была взойти над Москвой, Эллен стояла у танкетки, устремив взгляд на темную полусферу.

Мужчины неподалеку устанавливали автоматическую радиостанцию наблюдения. Она в течение года должна была сообщать показания различных измерительных приборов.

Опершись о борт танкетки, Эллен задумчиво смотрела на матовую полусферу. И, наконец, полусфера начала светлеть, как бы наполняясь воздухом и светом. Постепенно, словно выходя из тумана, стало вырисовываться изображение Евгения. Нет! Преодолевая расстояние в 384 тысячи километров, он сам, живой, бодрый, взволнованный, появлялся перед Эллен.

Том Годвин, оторвавшись от работы, издали видел, как вздрогнула Эллен, очевидно встретившись с Евгением взглядом.

– Мой Мираж! Я так вас жду, – тихо сказала Эллен.

– Селена!..

– Я подумала, что вы обиделись. Я восхищалась Годвином.

– Я тоже.

– Я знаю. Вы спасли меня с Земли. Но на Луне вы поступили бы так же.

– Это верно, Селена, – горячо сказал Евгений.

Эллен заметила, что Том Годвин как-то боком направился к танкетке.

– Здесь все очень сложно, – быстро заговорила она. – Вот камешек... Даже о нем думать сложно. У вас сложный брат. Рыцарь науки в доспехах скафандра. Сэр Дон-Кихот Космический ведет за собой всех, чтобы взглянуть за край лунного диска. А я остаюсь...

– Селена! Я считал минуты, ждал, когда взойдет Луна. Разве я пойду с ними... без вас?

Годвин был уже в нескольких шагах. Эллен загородила собой полусферу:

– Разве я причинила мало хлопот? Надо ли быть обузой?

– Селена! Я не смогу оставить вас одну!

– А вы сможете это повторить? Нет, нет! Не только на Луне?

– Эль пойдет с нами, – сказал подошедший Годвин. – Надеюсь, ваш автокар сможет помочь ей в трудных местах?

– Конечно, – сказал смущенный Евгений и, подняв глаза на Эллен, переспросил: – Не только на Луне?

пред. глава         след. глава