"Изобретатель и рационализатор", № 8, 1984

ГЕНЕТИЧЕСКИЙ КОД

отрывок из романа-мечты

Александр Петрович Казанцев — известный писатель, автор 11 научно-фантастических романов, в том числе «Пылающий остров», «Фаэты», повести «Внуки Марса» и многих других. Кроме этого, он крупный изобретатель (у него 17 изобретений) и старейший член редколлегии нашего журнала. Предлагаем (в журнальном варианте) главу из новой редакции романа «Арктический мост», подготавливаемого к выпуску в 1985 году издательством «Молодая гвардия». Несмотря на то что автор обозначил жанр своего произведения как «роман-мечта», публикуемый отрывок документален.

Матросы вынесли больного на руках. Шофер открыл заднюю дверцу, стараясь удобнее усадить пассажира с парализованными ногами. Две женщины сопровождали его: молоденькая поместилась вместе с ним на заднем сиденье, постарше, полная - на переднем, рядом с шофером.

Отправились в аэропорт.

В пути шоферу привелось услышать такой разговор:

– Это поразительное явление в медицине, - говорила сидевшая с ним рядом женщина-врач. - Вы сами увидите подлинные чудеса. Поначалу хирурга-изобретателя медики не хотели признать. Называли выскочкой и еще невесть кем. Не хотели поверить, что гипс, которым все мы привыкли пользоваться - отживший анахронизм. Сельский врач Илизаров предложил простенький, казалось бы, аппарат с двумя раздвигающимися кольцами, которые закрепляются к здоровым частям поврежденной кости. И происходит удивительное явление - ткань между обломками кости начинает восстанавливаться, как бы снова расти в соответствии с генетическим кодом, заложенным в первичных клетках организма. Я не слишком заумно вам объясняю?

– Нет, что вы, Елена Антоновна! Вполне понятно для десятиклассницы.

– Тебе понятно, а многие авторитеты от медицины ни понять, ни принять такие "чудеса" не пожелали. За свой гипс, которым, кстати, и я на корабле для Андрюши пользовалась, исступленно держались.

– Как же без гипса? – спросила Аня.

– Я же сказала. Аппарат с кольцами держит разломанные кости, а в месте разлома они зарастают. Илизаров обратил внимание, что если кольца раздвинуть, то все пространство между разошедшимися частями кости вскоре заполняется костным образованием (раньше говорили о костной мозоли), вокруг которого образуется мышечная ткань. И он стал дерзко удлинять конечности, даже и не сломанные. Более короткую ногу наращивал в искусственном разломе, пока та не сравнивалась по длине с другой. Люди забывали об ортопедической обуви! Так периферийный врач ваял живые ткани, даже целые органы, как скульптор. Недаром соратник по путешествиям Тура Хейердала, повредивший себе ногу при альпийском восхождении, напрасно лечась у западных светил, приехал в Курган. А вернувшись оттуда, готовый к новым путешествиям, назвал Илизарова "МИКЕЛЬАНДЖЕЛО ОТ ОРТОПЕДИИ".

– Как хорошо сказано! Ты слышал, Андрюша? К кому попадем.

– Да ноги у меня целы. Не ходят только.

– Только! – усмехнулась Елена Антоновна. – Но и на твой недуг замахнулся курганский волшебник. Он не просто рискнул укорачивать или удлинять руки или ноги у людей с природным уродством (у карликов или великанов). Он открыл, что причина воспроизводства тканей заложена в так называемых ствольных клетках. И он научился управлять их ростом. Эти клетки разрастались по тому коду, который был заложен в них еще до детства. Любопытно, что мировой рекордсмен по прыжкам в высоту Валерий Брумель, изуродованный в мотоциклетной катастрофе, потерял всякую надежду нормально ходить. Лечившие его врачи ему это не гарантировали. Он попал к Илизарову, и тот надел на его ногу свой аппарат; когда кость ноги в месте перелома стала зарастать, как вспоминает Брумель, ему снились "детские сны".

– Впал в детство, – пошутил Андрей.

Аня радостно повернулась к нему. Он впервые пошутил за время болезни.

– После "второго", если хотите, своего "детства" спортсмен снова прыгнул на двести восемь сантиметров, доказав, что и с переломанной ногой можно прыгнуть выше головы.

– Мне бы так. Я как раз и хочу выше головы прыгнуть.

– Прыгнешь, дорогой, прыгнешь! Илизаров подметил, что рост тканей по генетическому коду происходит как на стадии формирования организма и сделал дерзкий вывод, о котором врачи и слышать не хотели, что свойство, скажем, ящерицы регенерировать свой потерянный хвост можно пробудить у высших животных, даже у человека!

– Что? – спросил Андрей. – У человека можно хвост отрастить, который у его предков был на месте копчика?

– Я рада, что ты шутишь, Андрей, – серьезно отозвалась Барулина. – Но надо сказать, что у человека в генетическом коде хвост предков не предусмотрен, так же как и жабры. Это предыдущие звенья эволюционного развития.

– Так что? У человека можно отрастить отрезанные руки или ноги? – почти возмутился Андрей.

– Вот именно. Это как раз и сделал Илизаров.

– Ну знаете! Не напрасно ли вы меня к такому фантазеру везете?

– Андрюша, ты забыл, что мы не к фантазеру везем, а фантазера везем, - пожурила друга Аня.

–Простите меня, – неожиданно вмешался шофер такси. – Я слушал, вы об Илизарове говорили и кое в чем вроде сомневаетесь. Так я хочу вам о своей семье рассказать. Дочь у нас родилась без бедра.

– Как без бедра? – ужаснулась Аня.

– Да вот, от туловища сразу колено выросло, а там икра, ступня, все в нормальном размере, а бедра нет. Четырнадцать лет ей было, когда мы к Илизарову в руки, наконец, попали.

– Вот как! – заинтересовалась Барулина. – И что же он, посмотрел вашу девочку?

– До этого мы четыре года ждали с ней своей очереди. Такой в Кургане наплыв к Илизарову. Представляете? Я уж боялся, что вырастет дочь и не получится у нее новый рост бедра.

– И как же? – с еще большим интересом спросила Барулина.

– Вырастил, понимаете, вырастил Гавриил Абрамович, золотой человек, кабардинец лихой! – восторженно воскликнул шофер. – Теперь девушка как девушка. Протез свой на костре в лесу сожгла. Торжественно! У всех на виду. Замуж собирается.

– Прямо не верится, – проговорил Андрей. – Хоть жалей, что у меня ноги целы.

– Позвоночник поврежден. Гавриил Абрамович, я слышала, позвоночниками как раз занялся. И знаете что его побудило? Может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, что опять спортсмен тому причина, вернее, штангист. Все мы у телевизионных экранов любовались им, удивительным мастерством, отвагой, ловкостью, изяществом, владением телом, артистичностью. И вдруг падение. Паралич от повреждения позвоночника.

– И как же? – спросили и Андрей и Аня.

– Очень может быть, вы с ним в коридорах курганской клиники на собственных ногах встретитесь. Я как об этом новом интересе Илизарова узнала, тотчас решила вас обоих к нему отправить.

– Замечательный он и врач и человек, этот кабардинец, профессор Илизаров, - сказал шофер. – Приехали. Я пойду за носилками, чтобы нашего больного прямо к самолету доставить.

Для больных с поврежденным позвоночником в Курганском институте профессора Илизарова был построен новый корпус, который еще не начал заполняться пациентами. Им предстояло первыми воспользоваться методикой Илизарова. В числе этих первых пациентов-позвоночников и оказался, к своему счастью, Андрей Корнев.

Во время "профессорского обхода" Илизаров пришел к Корневу в палату. Вторая койка в ней была еще пуста.

– Обновляете корпус, молодой человек. Говорят, мы оба с вами изобретатели. Одной веры, одной неприкаянности? – с приветливой веселостью обратился к Андрею профессор.

Был он плотный, кряжистый, с высоким лбом и правильным профилем горца, с пышными смоляными усами, еще не седой, с внимательным взглядом, одновременно и проницательным и требовательным.

Когда он ощупывал спину Андрея, тот чувствовал удивительную ласковость чутких профессорских пальцев.

Несколько минут было достаточно профессору (был он прославленным диагностом), чтобы установить все, что требовалось ему узнать.

– Когда меня спрашивают о моей методике, – объяснял он кому-то в белом халате из числа сопровождавших его, вероятно, журналисту или кинематографисту (там снимали картину о достижениях его института), - я отвечаю, что у меня несколько тысяч методик. Каждый больной - своя методика. Вот вашему Корневу, – обернулся он к Ане, выскользнувшей вместе со всеми из палаты, – придется удалить пару позвонков.

– Как же без них? – ужаснулась Аня.

– Будем выращивать ему новые. Вернее, он сам будет себе выращивать. Организм-то ведь его. Мы только при сем присутствуем.

Когда в следующий раз профессор зашел к Андрею, он распорядился, чтобы ассистент принес в палату киноаппаратуру и показал фильм о пациентах института.

– Понимаешь, Андрюха, - запросто обратился он к Корневу. - В нашем деле нужно, чтобы ты проникся верой в успех дела. Ведь лечить-то себя будешь ты сам.

Андрей непонимающе поглядел на Илизарова.

– Вот то-то! Я твоей Ане все объяснил, не знаю, успела ли она передать тебе до своего отъезда. Словом, посмотришь, что нам уже удавалось сделать. И тогда вместе с тобой тебя и вылечим.

Ассистент принес в палату экран, свертывавшийся в трубку, и установил его так, чтобы оба пациента могли видеть. Кинопроектор поставили между койками.

Андрей смотрел, чуть приподнявшись на локте, словно старался сблизиться с экраном, стать участником того, что развертывалось перед ним.

Пляж. Девушка в маске выходит из воды. Почему в маске? Она ступает по песку, и видно, что одна нога ее короче другой на пол-икры.

Другой кадр. Музыки не слышно, картину показывают больным в "немом варианте". Но очевидно, звучит вальс. Пары кружатся в танцевальном зале. Ассистент, заменяя диктора, говорит:

– Попробуйте узнать девушку, которая выходила из воды с укороченной ногой.

Крупным планом видна танцующая девушка. Она останавливается и с улыбкой надевает на себя маску. Андрей сразу узнал в ней купальщицу. Камера опускается. Видны ножки в модных туфельках на высоких каблуках.

...На носилках вносят попавшего в аварию тракториста. У него перелом руки и ноги. Ассистент говорит:

– Это лучший тракторист нашей области, он должен был через два дня участвовать в соревновании механизаторов.

... Смена кадра: трактор в поле, из кабины выглядывает только что виденный на носилках тракторист. Ассистент поясняет:

– Он смог все-таки принять участие в соревнованиях и занял второе место. Вы видите его выходящим из кабины с кольцами на руке и ноге.

Снова меняются кадры.

– Не удивляйтесь. Сейчас вы увидите игроков в настольный теннис. Оба партнера попали к нам в институт накануне со сломанными руками. Как видите, кольца не так уж мешают им играть. А вот карлик и великан. У них почти одинаковые туловища, но разной, ненормальной длины руки и ноги. Один из них приехал из Венгрии, другой из Чехословакии. Вы видите их перед операцией. Один едва достает до груди другого. А в этом кадре они стоят рядом с Гавриилом Абрамовичем. Все трое одинакового роста.

Один за другим проходили перед изумленным взглядом Андрея кадры документального фильма, показывающие волшебство курганского врача-изобретателя.

Собака с перебитым хребтом и висящими лапами. А вот она мчится с лаем за велосипедистом, в котором Андрей узнал показанного перед тем человека с ампутированными ниже колен ногами. Ступни, которых прежде не было, жали на педали.

– Как же делаются суставы? – спросил Андрей у ассистента.

–В генетическом коде, который управляет ростом восстанавливаемой конечности ноги, или руки, или позвонков, как будет у вас, предусмотрено развитие органа, каким он должен быть. Здесь и суставы, и пальцы, которые тоже с суставами. Все вырастает. Надо только дать этому волю, включить механизм роста.

Демонстрация картины, по замыслу профессора, была одной из процедур, предшествующих операции, мобилизуя силы организма.

Прошла операция, и наступил самый важный период лечения. Организм Андрея сам начал восстанавливать недостающее в нем звено.

И это действительно сопровождалось детскими снами. Андрей сразу вспомнил рассказ Елены Антоновны о Валерии Брумеле.

Росла нога у Валерия Брумеля - и он летал во сне.

Вырастала вновь часть позвоночника у Андрея, и он ощущал необыкновенную власть над телом, способным летать.

Илизаров сам пришел проститься с Андреем, когда тот выписывался из больницы:

– Ну как, моряк, инженер будущий, поэт, возьмешь меня с собой в Америку? Имей в виду, времени у меня мало. На дорогу больше двух часов в один конец уделить не могу.

– Значит, вас, Гавриил Абрамович, мой Арктический мост устроит, когда он будет построен.

– Вот то-то! – И Илизаров озорно подмигнул. – Теперь куда? В Москву, к своей зазнобе?

– Нет, на Урал, на завод к брату. До их узкоколейки здесь рукой подать. И институт там есть. Филиал индустриального.

– Ну давай, давай, беги! Благо бегать уже можешь. – И доктор крепко обнял своего пациента.