Глава шестнадцатая
ФАБРИКА ВИТАМИНОВ

Поезд шел к Ленинграду.

Город-герой. Нева с отражениями золотых шпилей и двор­цов. Мосты, которым нет равных в Европе. Проспекты — пря­мые, как меридианы. Много памятников — слава былых вре­мен. Много заводов — гордость русской революции...

Скоро я увижу город. Пока за окном простирается болоти­стая равнина. Низкий, чахлый кустарник. Суровая природа окрестностей северной столицы.

Промелькнул заросший травой противотанковый ров. Где-то здесь проходила линия обороны, через которую не смог про­рваться враг, тщетно затягивающий петлю блокады.

Сколько ленинградцев выходило тогда на эти равнины, что­бы возвести укрепления, сделать город неприступным. Профес­сора и рабочие, студенты и домохозяйки — все работали тогда здесь с киркой и лопатой. Их подвиг — часть великого подвига города-героя. Он не сотрется в памяти народа.

Но что это? Ожившая страница истории? Откуда появилось вдруг здесь, на равнине, такое множество работающих людей?

В эти осенние дни 1951 года тысячи и тысячи ленинградцев действительно выходили на болотистые равнины, как в памят­ном 1941 году.

Воздух оглашался грохотом могучих тракторов. Бульдозе­ры гнали перед собой бугры земли, сгребая их в гигантский вал.

Буксуя на болотистой почве, один за другим подъезжали грузовики.

Над болотом вырастала земляная гряда шириной в восемь метров и высотой около метра. Ее насыпают на низинных, бо­лотистых участках, где застаиваются талые и дождевые воды.

Машины сгребают верхний плодородный слой к середине гряды. Подпочвенные слои, вынесенные наверх, еще будут предме­том заботы занимающихся ими людей. Землю эту станут куль­тивировать, делать плодородной по методу профессора Н. Жуч­кова, которому за его способ выращивания плодовых деревьев под Ленинградом присуждена Сталинская премия.

Да, за способ выращивания плодовых деревьев...

Кольцо вокруг Ленинграда, о котором идет речь, это не кольцо укреплений — это зеленое кольцо.

Фруктовые сады окружат город Ленина, город-герой, один из крупнейших культурных и индустриальных центров нашей страны, удаленный от южных, богатых фруктами садов. Сады. теперь появятся там, где никогда не росли плодовые деревья. Они протянутся к Ленинграду 150-метровыми полосами и вдоль железных дорог и вдоль шоссе — от Пушкина и Гатчины, от Ижоры и Петродворца.

Тысячи ленинградцев закладывают зеленое кольцо. Но они вооружены не лопатами и кирками, которыми рыли здесь ког­да-то противотанковые рвы. Тарахтят тракторы, ровняют землю грейдеры, бороздами, будто проведенными плугами великанов, появляются глубокие выемки за канавокопателями, с грохотом вываливается земля из колоссов-самосвалов. Здесь, под Ленин­градом, люди с помощью могучих машин создают сады, кото­рым цвести на месте северных болот.

Сады вырастут на огромных грядах, возвышающихся над болотистой равниной. Под деревьями будет плодородный слой в 70 — 100 сантиметров вместо обычных 18 — 20. Профессор Н. Жучков доказал, что на такой почве деревья развиваются быстрее, легче переносят северную зиму. Высаженные на гря­дах фруктовые деревья могут и будут расти под Ленинградом.

И ленинградцы вышли на пригородные равнины, как вчера выходили на строительные леса, где каждый ленинградец клал свой кирпич в восстанавливаемые здания любимого города. Уже высажено 136 тысяч фруктовых деревьев, около 300 тысяч ягодных и декоративных кустов. Завтра их будет 13 тысяч гектаров, не считая отведенных под колхозные сады.

Целая фруктовая тайга вокруг Ленинграда.

Такие же плодовые леса должны быть и под Москвой.

Никита Сергеевич Хрущев с трибуны совещания работни­ков сельского хозяйства Московской области в свое время при­звал создать близ столицы и в Подмосковье многие тысячи новых плодовых садов.

Плодовые деревья должны расти в каждом колхозе, в каж­дом селе, вдоль каждой железной дороги, вдоль каждого шоссе.

Разве не об этом мечтал Мичурин, выводя свои чудесные плоды? Мы знаем их по выставкам, мы удивлялись всегда, глядя на них. Реже мы пробовали их на вкус. А ведь они могут расти в каждом палисаднике. Так почему же не выращивать миллионы этих сочных мичуринских плодов и под Ленингра­дом и под Москвой?

Передовые колхозы уже взялись за это важнейшее дело.

Герой Социалистического Труда председатель колхоза име­ни Владимира Ильича в Горках Ленинских Иван Андреевич Буянов рассказывает, что молодой плодовый сад в их колхозе разбит был в 1940 году на 8 гектарах. Теперь он расширяется до 50 гектаров. Колхозники ежегодно шлют в Москву фрукты лучших мичуринских сортов стоимостью в 300 тысяч рублей.

Февральско-мартовский Пленум ЦК нашей партии признал, что в пригородных районах крупных городов и промышленных центров садоводство все же слабо развивается. Поставлена задача значительно увеличить производство плодов, ягод и ви­нограда.

И я уже вижу, как выйдут на подмосковные поля воору­женные передовой техникой энтузиасты мичуринского дела, чтобы так же, как и ленинградцы, заложить под столицей «фруктовую тайгу».

И будут летать завтра под Москвой по «Большому фрук­товому кругу» самолеты сельскохозяйственной авиации, опры­скивая миллионы плодовых деревьев и ягодных кустарников. В Москве будет такое же обилие фруктов и ягод, как и овощей.

 

* * *

 

Овощи. «Огородная культура». До недавних пор слова эти звучали как синонимы ручного, физического труда.

Никогда ни в одной стране мира не механизировалось ого­родное дело. Да и как сделать это? Овощи не посеешь диско­выми многорядными сеялками, их не сожнешь, не окосишь уборочными машинами.

К тому же многие овощи высаживаются на грядке в виде рассады. Выращивать ее надо под стеклом парниковых рам. Разве придумаешь машину, которая переносила бы едва раз­вившиеся растеньица из парников на огород?

Может быть, в самом деле есть в сельском хозяйстве своя специфика и правы те «огородных дел мастера», которые гово­рят: «Огородники, как и художники, должны руками работать».

Сейчас с таким утверждением никак нельзя согласиться, в особенности учитывая решения XIX съезда партии, сентябрь­ского и февральско-мартовского пленумов ее Центрального Комитета. Овощеводство в колхозах в ближайшее время будет механизировано на 35 — 90 процентов, в зависимости от вида овощей. В совхозах же уже в 1955 году все работы по возделыванию овощей должны быть механизированы на 95 про­центов.

...В устье Гудзона, на тесном каменном острове Манхеттен, приютился чудовищный людской муравейник. Чтобы прокор­мить восемь миллионов человек, в десятки слоев живущих друг над другом, нужно везти овощи даже из далеких штатов. Мо­нополиям, захватившим в свои руки снабжение ньюйоркцев овощами, выгоднее сбывать консервированные или заморожен­ные продукты, конечно, уже не содержащие витаминов. И све­жие овощи становятся не по карману простому рабочему, про­давщице или клерку.

Люди советских городов должны всегда и в изобилии полу­чать свежие овощи, богатые витаминами. Для этого овощи должны выращиваться вблизи городов, чтобы сберегалось вре­мя на доставку их, уменьшалась загрузка транспорта.

И XIX партсъезд записывает: «Увеличить производство ово­щей, картофеля... в пригородных зонах Москвы, Ленинграда, городов Урала, Донбасса, Кузбасса и других промышленных центров и крупных городов; создать картофельно-овощные ба­зы в новых промышленных районах».

Для выполнения этой задачи наши пригородные хозяйства должны превратиться в грандиозные фабрики витаминов.

Современная фабрика — это высокоорганизованное меха­низированное производство. Неужели может стать таким и овощеводство?

Ответ на это я получил еще несколько лет назад, когда по­бывал в Колонном зале Дома союзов столицы в дни совещания работников МТС и сельского хозяйства Московской области.

Сюда собрались тогда труженики подмосковных полей. Они решали здесь свои дела...

 

* * *

 

В Америке бывают съезды фермеров, которых волнует толь­ко одно — цены.

Буржуазная печать, безудержно рекламируя «американ­ский образ ЖИ31НИ», кричит о «процветании фермеров». На деле же кризисные явления все более сказываются в американском сельском хозяйстве. В то время как миллионы людей в США нуждаются в продовольствии, на. складах монополий гниют ты­сячи тонн продовольствия. Капиталистам выгоднее уничто­жать продукты, чем продавать их населению по более низкой цене. Но продукты у фермеров предприниматели покупают по все более и более низким ценам. Так, в 1953 году эти цены были на 13 процентов ниже, чем год назад, и почти на 18 про­центов меньше, чем в феврале 1951 года. На мясо скупочные цены понизились за год на 38,9 процента, а на картофель на 66,8 процента.

А результат получается как раз такой, к какому стремятся монополисты: в кармане у них остается вся разница между падающими оптовыми и возрастающими розничными ценами. По данным бюллетеня «Нейшнл сити бэнк оф Нью-Йорк», чи­стая прибыль 28 корпораций по переработке сельскохозяй­ственных продуктов за первую половину 1953 года составила 71,6 миллиона долларов по сравнению с 58,8 миллиона за со­ответствующий период 1952 года.

Положение американских фермеров становится весьма тя­желым. Если с 1947 года по 1950 год доходы фермеров факти­чески уменьшились на 44 процента, то в 1953 году сократились еще на 16 процентов и скатились до самого низкого уровня за последние 13 лет.

За десятилетие 1940 — 1950 годов разорилось 750 тысяч фермерских хозяйств, 12 процентов от общего их числа в США. Семь миллионов человек попросту бежали из деревни.

Сотни тысяч фермеров дошли уже до того, что работают на земле капиталиста, отдавая ему половину урожая. Их вы­гоняет на поле окрик надсмотрщика. Это так называемые «кропперы», закрепощенные долгами, полностью утратившие самостоятельность. А те из фермеров, кто не потерял еще при­зрачной самостоятельности, судачат на съезде о... ценах.

Никто из американских правителей не ищет выхода из тупика, в который уперлось сельское хозяйство США, никто из них не задумывается над тем, как бороться с засухой, как насадить леса взамен вырубленных, как использовать богатей­шие водные ресурсы таких рек, как Миссури и Миссисипи, как спасти почву от эрозии. Да и разоряющихся фермеров мало интересует агротехника или научные методы обработки земли, не заботятся они о выращивании новых сортов или о совершен­ствовании сельскохозяйственных машин.

Какие уж там машины, если две трети фермеров не имеют трактора, а почти четверть всех фермерских хозяйств в США не имеет ни трактора, ни лошади, ни какой-либо тяг­ловой силы!

В чем же выход? Во взвинчивании цен?

Но оставим американских фермеров. Легенда об их про­цветании, увы, лишь легендой и остается.

 

* * *

 

Вернемся в Колонный зал Дома союзов. С трибуны сове­щания звучат голоса известных ученых, которые рассказыва­ют о том, как обрабатывать землю, удобрять ее, как снимать высокие и устойчивые урожаи. Руководители колхозов и ма­шинно-тракторных станций передают свой опыт, говорят о том, как лучше использовать могучий, предоставленный государ­ством парк машин, сосредоточенный в МТС, ставших ныне ре­шающей силой в сельском хозяйстве.

Здесь, в Колонном зале, говорят о высоких и устойчивых урожаях, о квадратно-гнездовом методе посадки картофеля и других культур, о всем передовом, что выдвинула сегодня наука, о задачах, которые ставятся перед колхозниками и ме­ханизаторами партией и правительством.

Снабжение овощами столицы — одна из основных задач подмосковных колхозов.

Здесь впервые услышал я о новом агротехническом приеме при выращивании овощей. О нем рассказал профессор В. И. Эдельштейн:

— Прежде рассаду высаживали руками из парников в гряд­ки. Вытаскивали молодое растеньице вместе с корнями из земли, в которой оно начало расти, и пересаживали в другую землю, где оно должно было вновь привиться. Не лучше ли пере­саживать рассаду вместе с землей? Лучше. Но «земля», в ко­торой растет рассада, должна быть особенно богатой всем не­обходимым для развития растения. Такой «землей» для расса­ды, вместе с которой она должна быть перенесена на грядку, могут стать «питательные кубики». Эти кубики прессуются из торфоперегнойной массы в виде шестигранных стаканчиков. Они плотно прилегают друг к другу, как плитки паркета. В них и прорастает рассада под парниковыми рамами. Высаживается такая рассада вместе со своим питательным кубиком. Выгоды огромны. Урожай овощей значительно повышается. Применение таких торфоперегнойных горшочков в одном из подмосковных колхозов принесло колхозникам дополнительный доход в сто девяносто две тысячи рублей.

Ученый увлеченно говорит, что кубики из торфоперегнойной массы ничего не стоит сделать в любом колхозе. В фойе можно посмотреть ручной станок для их прессовки.

— Нажал ручку — и сразу несколько штук спрессовано. Стоит такой кубик пятачок, а дополнительного дохода прино­сит на три рубля!

Никита Сергеевич Хрущев из президиума поправляет ора­тора:

— Не пятачок, а полторы копейки.

По залу пробежал шорох.

— Вот видите, — обрадовался ученый. — Три рубля можно получить за полторы копейки. Кто может пройти мимо такой возможности?

Едва ли на съезде американских фермеров кто-нибудь мог разгласить с трибуны секрет метода, дающего две тысячи про­центов прибыли...

Впоследствии я узнал, что метод высадки рассады в пита­тельных стаканчиках был задуман в Иваново-Вознесенске та­лантливым новатором агротехники механиком Ф. А. Самцовым, умершим в 1931 году. На опытном поле имени Самцова успешно применялся потом не только его метод, увеличи­вающий урожайность некоторых овощных культур в пять-шесть раз, но и сконструированные им машины, которые изго­товляют питательные стаканчики и высаживают с рассадой в грунт.

 

пред.              след.