Глава четырнадцатая
ДОЖДИ И СТАЛЬНЫЕ КРОТЫ

Выезжая на поле, мы еще издали замечаем ажурную кон­струкцию, похожую на мост, перекинутый через невидимую реку. К удивлению своему, убеждаемся, что этот мост движет­ся. Он едет нам навстречу.

Двумя решетчатыми крыльями распростерлась над землей 120-метровая ферма. Она укреплена на тракторе, который едет вдоль канала. По всей длине фермы тянется труба с от­верстиями, из которых вниз вырываются поблескивающие конусы струй.

Это искусственная дождевая туча!

Зачем воде растекаться по земле? Не лучше ли ей выпасть сверху? Ведь тогда не нужно будет выравнивать рельеф мест­ности, не нужно будет прорывать борозды, отнимать для них часть посевных площадей.

Кто не видел на пригородных огородах, где есть поблизости водопровод, трубы между грядками? Там и тут над ними под­нимаются тюльпаны фонтанчиков, рассыпающих вокруг обиль­ные капли искусственного дождя.

Такие трубы делают и переносными. Два человека, обслу­живающие переносную дождевальную установку, по мере надобности разбирают трубы, перетаскивают их на новое ме­сто, там снова собирают, пуская воду.

Тяжелым трудом должны были платить люди за то, чтобы земля напитывалась влагой. Об этом думали конструкторы.

И вот они создали искусственную дождевую тучу — движу­щуюся ферму моста с дырчатой водопроводной трубой. «Туча» едет по хорошей, сделанной вдоль канала дороге, чтобы не перекосились решетчатые крылья, не задели бы за землю. Она спустила в канал свой приемный трубопровод и сосет им воду — 100 литров в секунду. По­велевает этой «тучей» одни че­ловек, который может регуляр­но поливать дождем в течение лета 150 гектаров.

Такая дождевальная уста­новка, примененная под Куйбышевом, работает уже 12 лет. Она способствовала тройному увеличению урожая овощей в этих местах.

Окупается все: и трактор, и насос, и вода, даже хорошая дорога, сооружение которой обходится особенно дорого.

Снова слово предоставляется конструкторам...

Вдоль канала уже без всякой дороги движется трак­тор. В обе стороны от него с шипением вырываются сверкаю­щие струи. Словно направленные на бушующий пожар, они взлетают высоко в небо, рассыпаясь на расстоянии 60 метров водяной пылью.

Струи поворачиваются, они искусственным ливнем покры­вают огромную площадь.

Центробежный насос установлен на тракторе. Приемная труба, сосущая воду, опускается во временный канал. От насо­са вверх идут трубы с вентилем, они кончаются двумя наклон­ными брандспойтами. Силе их струй позавидовали бы самые мощные в мире пожарные машины.

Начинается ветер. Тракторист нервничает. Ветер меняет всю картину, сбивает струи. Земля не поливается так равно­мерно, как минуту назад.

Конструкторы задумываются над системой полива, не зави­сящей от ветра. Струи надо пускать по ветру, поворачивая брандспойт на небольшой угол. Тогда вода будет распреде­ляться по части круга, по сектору. Равномерность полива при ветре и без ветра будет одна и та же. Дальность же полива можно регулировать наклоном брандспойта.

...В знойном небе сверкает солнце, играет радугой в рассы­пающихся каплях искусственного дождя.

Нет необходимости в людях, открывающих заслонки и прочищающих поливные борозды. Установка обслуживается одним человеком. Для этой замечательной дождевальной ма­шины нужны лишь временные оросительные каналы. Но, быть может, удастся обойтись без них?

 

* * *

 

Поля, иссохшие, жаждущие влаги поля... Летят над поля­ми самолеты, тянут за собой шлейф в безоблачном небе на той высоте, на которой могли бы пройти желанные, давно не по­являвшиеся тучи.

Белые плотные ленты, оставленные в воздухе самолетами, медленно расползаются, становятся туманными.

Это мельчайшие капельки химического вещества — катали­затора. Они способствуют конденсации имеющейся в воздухе влаги. Самолеты давно приземлились на аэродромах, а в ат­мосфере все продолжается вызванный ими процесс Скопления рассеянной влаги.

Прошло два-три часа, и на безоблачном небе, в том месте, где самолеты чертили свои белые следы, появилась туча, и скоро на истомленную зноем землю хлынул обильный дождь.

Это вовсе не эпизод из фантастического романа. Министр сельского хозяйства СССР И. А. Бенедиктов, рассказывая нам об этом современном способе дождевания, сослался на под­счеты экономистов. Они утверждают, что вызывание ливня с помощью самолетов, распыливающих в воздухе химическое вещество, —один из наиболее экономически выгодных способов дождевания. Пока самолеты могут вызвать дождь, если в ат­мосфере уже существует неравновесное состояние взвешенной влаги. Но ученые не отказываются от мысли, что «создать» можно и дождевые тучи.

Нам уже легко представить себе будущее. Расписание по­годы на ближайшие недели, график, по которому вылетают соединения самолетов, чтобы в нужном месте в заданное время вызвать дождь.

Самолет находит себе еще одно, новое применение в мир­ном труде.

И тем не менее...

Профессор метеорологии Карнельского университета

в США мистер Уайдер предложил использовать удачные опыты по вызыванию дождя с помощью самолетов, проводившиеся в Канаде, для... борьбы с коммунизмом.

По мысли достойного последователя взбесившегося Форрестола, тысячи самолетов должны летать над Атлантическим океаном, рассеивая в воздухе химическое вещество. Ведь в Атлантике, как известно, «кухня погоды» Европы! Оттуда всегда идут «непогоды», ползут дождевые тучи.

Мистеру Уайдеру хочется задержать все эти тучи, не дать им образоваться. Вся влага, испарившаяся с поверхности Атлантического океана, должна тут же на месте выпасть дождем.

Ветрам нечего будет унести в Европу. Самим западным странам еще достанется немного дождя, милостиво отпущенного мистером Уайдером, а Востоку, странам народной демо­кратии и ненавистному Советскому Союзу дождя, как мечтает ; американский профессор метеорологии, не дождаться. Иссох­нут «коммунистические» поля, погибнут урожаи, встанут на колени голодные народы, которым тогда уже ни за что не вы­держать военной атаки.

Совсем недавно на одном из заседаний Американского ме­теорологического общества некий Гарри Гугенгейм, деятель коммерческой авиации, дипломат и издатель, награжденный обществом за «выдающуюся деятельность на пользу метеорологии», произнес такую речь: «Атомная бомба сегодня есть  величайшая возможность уничтожения жизни; управление погодой может стать величайшей возможностью уничто­жения средств существования... большая часть погоды этой страны (СССР. — А. К.) приходит с запада. Мы можем от­нять у них влагу или же затопить их проливным дождем посредством засевания облаков подходящими катализа­торами».

Сумасбродные планы мистеров уайдеров и гугенгеймов нелепы. Теперь это признают сами члены Американского ме­теорологического общества. Оказывается, что достижения Шефера и Лингмюра, на которых эти планы основывались, послужили лишь поводом для финансовой авантюры. Дельцы с помощью рекламной шумихи заставили фермеров и скотово­дов, хозяйства которых страдают от засухи, заключать контрак­ты, выплачивать миллионы долларов за будущие дожди. Но, увы, их они так и не получили, поскольку, по признанию того же Американского метеорологического общества, «нынешние знания об атмосферных процессах не дают основания считать, что погода или климат на значительной части территории страны могут быть изменены посредством обсеивания обла­ков».

Не похитить американским самолетам европейских туч!

Советские же самолеты летают и будут летать над совет­ской землей, верно служа народному хозяйству страны мир­ного труда.

 

* * *

 

Вновь по полю едет трактор. Он не вспахивает землю, хотя мотор его работает на предельной мощности. За ним не появляется ни канавы, ни борозды.

Трактор тащит за собой какое-то странное орудие: просто салазки, оставляющие после себя примятый след.

Стоило ли из-за этого следа вовсю работать могучей ма­шине?

Оказывается, на работу странного орудия нужно было смотреть в буквальном смысле слова «глубже».

К салазкам приделан вертикальный нож, на метр уходя­щий вглубь земли. На конце ножа находится «крот», меха­нический стальной крот.

Двигаясь под землей, прорывая свои норы — подземные ходы, крот не выбрасывает наружу землю. Все строение его тела, его могучие лапы, его череп приспособлены к тому, что­бы вдавливать землю в стенки, уплотнять ее.

То же самое делает и стальной снаряд, формой своей на­поминающий тело крота с тупой, овальной головкой, с цилин­дрическим корпусом, имеющим диаметр 250 миллиметров.

Трактор идет по поверхности земли.

На глубине метра, вдавливая землю в стенки образующей­ся норы, движется стальной крот. Нет, это не нора. За ним остается подземная труба, прокладываемая со скоростью передвижения пешехода.

Стальные кроты уже давно применяются для дренажа, для осушения почвы. Вода, фильтруясь через стенки, собирается в оставленных стальными кротами норах-трубах и по ним отводится.

— С 1939 года над этим работал изобретатель Тирашкевич. В 1949 — 1950 годах стальные кроты испытаны на Украи­не, — рассказывает нам инженер Лебедев из лаборатории дождевальных установок ВЙСХОМа. — При орошении, — го­ворит молодой инженер, — выгодно было избежать фильтра­ции через стенки прорытых кротом труб. Решили их цементи­ровать.

— Как же это сделать? Ведь к трубе нет доступа, она в земле.

— Мы попробовали идущий от салазок нож сделать полым, со щелью. По этой щели оказалось возможным подать к стальному кроту раствор цемента. Он выходил по кольцевому отверстию с заднего торца снаряда и распре­делялся по стенкам. При движении крота стенки трубы покрывались цементным раствором, который скоро схваты­вался.

— И вы уже испробовали этот метод?

Инженер утвердительно кивает головой и добавляет:

— Почти...

Я мысленно вижу подготовляемые для орошения поля.

Тракторы тянут за собой салазки с установленными на них баками, наполненными цементным раствором. За тракто­ром — след, полоса чуть примятой земли. Уровень раствора в баке понижается. Глубоко под землей останется невидимая труба, которая заменит временные каналы. Вода не испа­рится, не профильтруется. Полностью перепаханные и засеян­ные поля не потребуется выравнивать, трубы под землей смогут копировать рельеф местности, то поднимаясь, то опу­скаясь, ведь вода в них, как в водопроводе, будет течь под давлением. Она выйдет на поверхность через вертикальные выводы с вентилями, расположенными на определенных рас­стояниях друг от друга.

К этим вертикальным трубам-выводам, когда это потре­буется, подъедут тракторные или электрифицированные дож­девальные установки.

Включение рубильника — и польется благодатный, играю­щий радугой дождь.

Но советских ученых уже не удовлетворяет простое копи­рование природы — устройство дождя. Они задумываются над новыми смелыми планами.

Вода нужна не на поверхности, а в глубине. Туда и надо подвести ее, прямо к корням жаждущих растений!

Рождается метод подпочвенного орошения. Вода подается не на поверхность, затопляющими потоками или дождем, а в верхние слои почвы, непосредственно к корневой системе растений.

Проникая к растениям в подпочвенном слое, вода не раз­мывает верхний слой, сохраняет комковатость почвы. Для нового способа не нужно выравнивать поле, срывать бугры, засыпать впадины, как при поверхностном поливе. Расход воды будет меньше, она не будет испаряться с поверхности. Достижима будет автоматичность полива, который, собствен­но говоря, перестанет уже быть поливом. Поля в этом случае не поливаются водой, они питаются ею.

Стальные кроты, прорывая норы-трубы в нужных направ­лениях, легко могут покрыть поле подпочвенной сетью труб, из которых вода будет фильтроваться, питая растения.

Полив будет заменен подпочвенным орошением.

Человек, переделывая природу, проникает со своими ма­шинами вглубь земли, чтобы напоить ее влагой.

Подземные оросительные системы уже существуют. На Украине, в колхозе имени Сталина в Никопольском районе, вода по трубам приходит прямо к корням растений на пло­щади в четыре гектара.

На Каменско-Днепровской опытной мелиоративной стан­ции уже проложено 63 километра подземных керамических труб. На участке, орошаемом подземным способом, посеяли хлопчатник.

Завтра новая система орошения найдет широкое примене­ние и на новых землях. Миллиарды киловатт-часов энергии в год будут расходоваться там на нужды орошения. Эту энер­гию дадут гидростанции Волги, Дона, Днепра. Электричество будет поить землю.

Академик В. Р. Вильямс говорил: сохраните структур­ность почвы — и земля долгое время сохранит влагу. На этом пути он видел будущее орошения.

Академик Т. Д. Лысенко предложил орошать землю не в те месяцы, когда растения жаждут влаги, а... осенью.

«Система зарядкового орошения» предусматривает заблаго­временное внесение влаги в землю. Культурная обработка почвы, структурность верхнего слоя обеспечат сохранение влаги в течение и зимы, и весны, и лета, когда будут раз­виваться растения. Проводящиеся ныне работы показывают, что новый этот, неожиданный опыт является многообе­щающим.

 

* * *

 

Киргизы поют в своих песнях: «Земля кончается там, где кончается вода». «Вода дороже алмаза», — говорят туркме­ны. Это хорошо знают земледельцы. Но они знают, что чересчур много воды — это так же плохо, как и когда ее слишком мало.

Огромные пространства у нас в стране неудобны для земледелия из-за того, что слишком увлажнены. Осушение болот и заболоченных земель — это новые миллионы гектаров пло­дородных пашен. Известно, что с таких земель снимают осо­бенно высокие урожаи. Так, колхоз имени Сталина в Бело­руссии получил с площади осушенных болот корнеплодов £ 600 центнеров с гектара, картофеля — 250 центнеров, зер­на — 30 центнеров. Сена во многих местах снимают до 60 центнеров с гектара, а капусты — даже до 1 000 цент­неров.

Из 375 миллионов гектаров лугов и пастбищ в нашей | стране на заболоченные луга приходится до 30 миллионов гектаров, что превышает площадь посева пшеницы в такой стране, как США.

Начиная со времен Петра Первого до 1917 года в России было осушено 1,2 миллиона гектаров. За время советской г власти осушено в пять раз больше — 6 миллионов гектаров, но освоена лишь половина этих земель.

Причины такого отставания кроются в отсталых методах осушения, применявшихся до недавнего времени. Поле через каждые 30—40 метров перерезалось каналами. Рыли их вруч­ную. Полоски земли между каналами площадью в 1—5 гек­таров могли когда-то устроить крестьянина-единоличника с его примитивной техникой, но никак не подходят для круп­ного социалистического хозяйства с его тракторами и ком­байнами, которым негде развернуться на изрезанном канава­ми поле.

Новые методы ведения механизированного сельского хозяйства потребовали и новых приемов осушения заболочен­ных земель. Теперь при осушении болота его не перерезают i частой сеткой каналов. Экскаваторы или канавокопатели 1 прорывают лишь магистральные каналы в низком месте болота — по ним будет уходить вода. В канал же вода подво­дится по «кротовинам», по тем самым подземным трубам, которые проложат стальные кроты.

Один трактор, проходя по болоту, тащит за собой целую батарею стальных снарядов, идущих под землей, целый «выводок» стальных кротов. Автоматический подъемный механизм обеспечивает нужный наклон кротовых ходов. По оставшимся в земле «норам» вода стечет в магистральный канал, поле же останется неизрезанным; по нему свободно смогут передви гаться потом тракторы, сеялки, косилки и комбайны.

Если нужно проложить дополнительные каналы, то они делаются специальными дисковыми машинами в виде узкой щели, шириной по дну 18 сантиметров, а по верху 8 санти­метров. Такая щель не мешает обработке поля.

Почва, пронизанная «кротовинами» и осушается и полу­чает еще доступ воздуха в глубину, что способствует жизне­деятельности бактерий — кормилиц растений. В то же время пористость почвы, созданная стальными кротами, не только способствует стоку излишней воды, но и сохраняет влагу, необходимую для развития растений.

Новшество это оказывается одинаково выгодным и в забо­лоченных местах и в засушливых. «Норы», оставшиеся после стальных кротов, как показала практика, не осыпаются в тор­фяниках десять лет, а на моренных суглинках три-четыре года. На супесчаных суглинках они распадаются через год- два. Но кротование — мероприятие недорогое. Оно обходится всего в 15 — 20 рублей на гектар, а дает увеличение урожая зерновых на 40 — 50 процентов.

Так стальной крот, простейшее орудие глубинной обра­ботки почвы, становится важнейшим средством новой агро­техники, способствует созданию изобилия продуктов, скорей­шему осуществлению в нашей стране великих принципов коммунизма.

 

пред.              след.