ТЕХНИЧЕСКАЯ МАГИЯ

— Теперь в павильон фирмы «Дженерал Электрик»! О кэй?

Я покорно отправился за своим гидом. По дороге мы увидели огромную нефтяную вышку. Я остановился восхищенный. Это была подлинная вышка. На территории выставка работали настоящие машины, по-настоящему вгрызались в землю американские замечательные буры... Форсированно шло действительное бурение. Я простоял бы

Мы вошли в огромный демонстрационный зал. Он был высотой метров в тридцать. Публика находилась на возвышении, отгороженном сетью проводов, игравших роль громоотводов. Почти в самый потолок зала упирались два конденсатора высокого напряжения. Сзади них стояли трансформаторы со светящейся газотронной установкой.

Начиналась демонстрация. С полу, на специальной выдвигающейся площадке, подняли модель трилона и перисферы. Между висевшим под потолком шариком и перисферой с треском проскочила двухметровая молния.

Следующий разряд должен был произойти на расстоянии метров десяти. Публика приготовилась, стараясь не вздрогнуть... Щелчок отдался эхом и прокатился маленьким громом. Американки взвизгнули.

Делались спешные приготовления к самому эффектному номеру. Люди забрались по лестнице в изолированную будочку. С легким, хорошо слышимым треском загорелись газотронные лампы. Мерно жужжали трансформаторы. Голос из репродуктора объявил: «20 миллионов вольт!!!» Прокатился рокот восхищения. Одновременно в трех точках зала стали подниматься металлические стержни с небольшой, металлической же, перекладиной. От каждого из стержней тянулась проволока. Стержни подняли перекладины на высоту метров десяти и остановились. Перекладины имели на концах перпендикулярно поставленные к ним острия. Острия с легким треском стали светиться, а перекладины медленно вращаться. Сказывалось реактивное действие электрического разряда. Отдача срывающихся с острия электронов заставляла его двигаться в противоположном направлении. Шипение усиливалось. Вместе с тем ускорялось вращение перекладин. Теперь я заметил, что светятся не одни только острия. Ведшие к ним провода походили на огненные гирлянды. Все быстрее вращались перекладины, все ярче становилась фантастическая огненная бахрома на проводах, все громче становился несмолкаемый треск.

Первый удар потряс весь огромный зал. Зигзагообразные колеблющиеся молнии сорвалась со всех трех перекладин и соединялись в одной точке под потолком. В следующую секунду огненные ленты порвались в тотчас появились вновь, соединив перекладины в новой комбинации. Вращение перекладин теперь стало бешеным. Зал трясся от пушечной канонады, сопровождавшей при каждом обороте появление огненных вьющихся змей. Они скакали с одного острия на другое, выписывали ослепительные вензеля, непрестанно соединяя три фазы высокого напряжения то на «звезду», то на «треугольник». Глазам больно было смотреть на эту вакханалию молний, рожденных человеческой техникой.

Последний удар — в все смолкло. Американцы вынимали сигары. Мистер Бронкс «многозначительно щелкнул языком.

— А теперь техническая магия!

И мы отправились в другой демонстрационный зал «Дженерал Электрик».

Мы оказались в... театре. Удобные кресла в партере. Сцена с поднятым занавесом. На сцене непонятные приборы. Наконец между ними появляется молодой человек, отрекомендованный, как "доктор технических наук", — и началась демонстрация «технической магии».

Прежде всего «доктор технической магии», изменяя освещение зала, заставил зрителей превращаться то в нормальных людей, залитых солнечным светом, то в бледные привидения, то в фантастические существа со светящимися ногтями. Глаза у миловидных американок горели, как у волков, а сами они взвизгивали от ужаса, по привычке заглянув глаза своих мирных соседей...

Потом «доктор» занялся диском с нанесенными на нем разноцветными фигурами. Сначала он закрутил его с колоссальным числом оборотов, а потом, освещая его различным светом, заставлял появляться те фигуры, которые можно было видеть только при неподвижном диске. Светом он словно останавливал быстро вращавшийся диск или вызывал на диске самые разнообразные сочетания линий и красок.

Затем он перешел к телеуправлению (к управлению на расстоянии). На столе стояла маленькая модель электровозика. «Доктор», говоря в телефонную трубку, заставлял его то двигаться взад и вперед, то останавливаться. Он разъяснил, что аппаратура реагирует не на слово, а на количество слогов в нем. Покончив с «магически» послушным электровозиком, «доктор» перешел к «магической» радиоле.

С помощью фотоэлементной передачи он заставлял играть одну радиолу, в то время как пластинка была вставлена в другую. Связью служил пучок света. По желанию перегораживая его, «доктор» прекращал звук, проделывая самые невероятные ритмические фокусы с передаваемой музыкой.

Наконец «доктор» заставил большую серебристую чашу повиснуть в воздухе над электромагнитом. Он словно возродил мечтания Уэльса о «кэворите» — материале, не пропускающем силы тяготения, с помощью которого Уэльс отправлял своих героев на луну, или мечту старых ученых об отталкивающем магните. Серебристая чаша, покачиваясь, парила в 'воздухе.

На этом «эстрадное» выступление науки закончилось, и мы перешли в следующее отделение павильона.

— Мистер Кэзэнтсэв, выпейте воды.

— Что вы, мастер Бронкс, я не хочу.

— Нет, вы все-таки попробуйте! Пришлось подчиниться. Я наклонился над фонтанчиком, пытаясь отыскать кран, но вода сама ударила мне в глаз, едва я приблизил свое лицо.

— Фотоэлемент, — заметил мистер Бронкс.

Потом он провел меня к маленькой сцене, на которой нам предстояло. увидеть самых необыкновенных в мире артистов. Это были умывальник (совсем, как Мойдодыр), плита и шкаф. Они вели между собой оживленную беседу, наполняя «магическую кухню» гомоном не меньшим, чем бывает на многоквартирной кухне. Затем плита возмущенно повернулась спиной, и вместо нее я не оказалась самая совершенная электрическая плита. Неудобно ей было как-то в столь старинном обществе, и, спустя несколько минут, умывальник обернулся электрической судомойкой, а шкаф — ослепительно белым электрическим рефрижератором! Они продемон­стрировали нам все свои способности: сварили кушанье, вымыли посуду, закрыли свои дверцы и хором исполнили хвалебный гимн всемирной фирме «Дженераль Электрик».

— О, вы не знаете, что такое иметь электрическую плиту! — сказал мне мистер Бровке, когда мы остановились с ним около новейшего телевизора. — Слушайте, я вам сейчас расскажу. У меня есть такая плита...

И мистер Бронкс исчез. Удивленный, я оглянулся, но его и след простыл. Чтобы не потеряться, я решил стоять на месте и, кстати, стал разглядывать телевизор. Это был изящный шкафчик. На откинутой крышке помещался эк ран величиной с нормальный лист бумаги.

— Я знаю час, когда вернусь. Я хочу есть горячий домашний обед. Но дома у меня нет никого. Я ставлю кастрюлю, наливаю в нее воды, кладу мясо. Укладываю на сковородку свой бифштекс и ухожу... Придя домой точно в назначенное время, я нахожу свой вкусный обед готовым и горячим.

Что за чертовщина! Что за шутки выкидывает этот Бронкс. Но тут я поглядел на экран телевизора и увидел... Бронкса! Я увидел его улыбающееся лицо и продолжал слышать его голос.

— Это потому, что моя плита снабжена реле времени. Уходя, я поставил его на определенный час, рассчитав, в продолжение какого времени понадобится огонь!

Через несколько секунд смеющийся Бронкс был около меня и, в знак того, что это он сам, а не его изображение, угостил меня затрещиной.

— Ведь здесь есть телевизорная студия для всех, — пояснил он.— А теперь к Вестингаузу! Вы увидите нечто не обыкновенное!

В предвкушении необыкновенного я все же никак не мог придти в себя от столь общей для многих американцев манеры обращения.

— Смотрите! Перед нами «бомба времени»! Через пять тысяч лет наши потомки выкопают ее из-под земли и увидят, чем жили их. предки, то есть мы с вами, мистер Кэзэнтсэв! .Мы подошли поближе к толпе людей, стоявших перед павильоном фирмы «Beстингауз». В застекленной витрине я увидел двойника, копию закопанной «бом бы», разрезанную вдоль, чтобы можно было убедиться, что заключено внутри. Тут была и полная британская энциклопедия, и фотоаппарат, дамская модная шляпа и все издающиеся в Америке га зеты. Библия, электрическая бритва, киноаппарат, несколько кинофильмов, инструкция для пользования,. патефон, модные сигареты «Кэмел» и еще куча предметов американского обихода, которых не перечтешь. Перед витриной виднелась горловина глубокого колодца, где была погребена подлинная посылка, адресованная нашим потомкам. Американцы посылали в века «предметы роскоши и благополучия», скромно оставив для настоящего нищету, бесправие и эксплуатацию. Неплохо было бы увидеть среди прочих предметов в бомбе макет фанерной конуры — «особняк» безработного, веревку, которой линчуют негров, и белый - балахон Ку-Клукс-Клана.

Но зачем думать о неприятном? Вы ставка создана, чтобы развлекать. — А теперь вы увидите электромеханического человека, который курит! — радостно заявил мне мистер Бронкс.

Мы вошли в павильон. Прямо на возвышении стояло чудовище с четырьмя конечностями и круглой страшной головой. Это был гибрид водолаза, средне векового рыцаря и цистерны. Грудь была пуста и имела окошечко. За стеклом была лампочка, зажигавшаяся каждый раз, как только «робот» получал приказание по телефону. Показывающий это чудище американец предложил своему питомцу рассказать о себе. Питомец, совсем невпопад открывая рот, принялся рассказывать, что он мотоэлектрический человек, умеет ходить, поднимать руки, сгибать пальцы, разговаривать, различать цвета и, главное, — курить!

Затем способности робота были продемонстрированы. В животе у него загоралась лампочка, после чего он до­вольно неохотно начинал повиноваться. Поднимал руки, сгибал пальцы с лег­ким пощелкиванием. Потом к его «гла­зам» подносили разноцветные фонарики, робот громкоговорительным голосом на­зывал их цвета. При этом на красном цвете он заупрямился: так и не сказал ни слова, как ни уговаривал его в те­лефонную трубку проворный америка­нец. В рот роботу всунули сигаретку, и через определенные промежутки времени он стал выпускать дым через дырки в носу и во рту. Зрители умилились. Сигаретку вынули, но здесь произошел опять казус. Несмотря на отсутствие папиросы, робот продолжал выпускать неизвестно откуда бравшийся дым. Это привело присутствующих в еще больший восторг.

Представление было закончено. Робо­та повернули, как паровоз на поворотном круге, и он двинулся, перекатывая на колесиках свои тяжелые ноги.

Теперь я заметил, что возвышение представляло собой замаскированное по­мещение. Там была сосредоточена исключительной сложности автоматика, где все, последние достижения телемеханики были поставлены на службу грубому вживлению громоздкого подобия чело­века, призванного переносить американцев в желанное «завтра» из столь беспросветного «сегодня».

На эскалаторе мы поднялись во второй этаж. Над нашими головами с шумом проносился гигантский маятник, приводимый в движение огромными пе­сочными часами.

Мы попали в зал всевозможных диковинок. Многое из того, что демонстрировалось у «Дженерал Электрик» в те­атральном помещении, было выставлено здесь для обозрения, а главное, для непосредственного включения самими зри­телями; Известно, что американец ничего так не любит делать, как что-нибудь трогать или включать. Здесь он мог заставить вращаться крохотный двига­тель, направив на него свет, вызвать пронзительный звонок, засунув руку в кассирское окошечко, качнуть контактную пружину, сделанную из особого материала, не имеющего инерции, — пружина возвращалась на место и останавливалась, как вкопанная.

— Спорт, сэр! Его одинаково любят и в Америки, и в России!

Я не понял, к чему клонит мистер Бронкс.

— О-о! Вы увидите состязание сего­дняшнего и завтрашнего дня!

На подмостках стоял стол и ослепительно белый электрический прибор вроде шкафа. На сцену поднялись две дамы — одна без чулок и в клеенчатом переднике, другая оделась со всеми претензиями моды. Рядом с ними разбитной молодой человек держал микрофон, и пронзительным, за душу хватающим голосом передавал ход со­стязания.

Каждой даме дали по стопке добросовестно испачканных тарелок, чашек и груду ножей, вилок и ложек. Одна из них должна была мыть все это обыкно­венным способом, а другая — сложить в электрический шкаф для мытья посуды.

Дама без чулок развила чудовищные старания, поднимая бурю пены и нещадно колотя, к восторгу зрителей, тарелки. Дама в чулках села читать книжку, изредка поглядывая на прыткого мо­лодого человека, сообщавшего в микрофон, сколько тарелок вымыто и сколько разбито.

В итоге с триумфом победил электрический шкаф и его хозяйка с книжкой. Удовлетворенные зрители расходились, уверенные в победе завтрашнего дня над сегодняшним и в необходимости приобретения электрических шкафов у фирмы «Вестиигауз».

Мы спустились еще в один зал. Пользуясь правом каждого посетителя, мистер Бровкс уселся в имитированное кресло вагоновожатого и продемонстрировал открывание дверей, езду, пуск и торможение маленькой модели самого совершенного трамвая в мире — «Писиси».

Но действительно интересное было в самой настоящей тележке натурального вагона, копировавшей все задаваемые маленькому трамваю движения. Моторы автоматически включались, колеса вер­телись, и в нужную минуту начинали действовать тормоза.

Мистер Бронкс с увлечением нажимал кнопки. Когда он встал со своего места, его сменил десятилетний малыш.

пред.              след.