Визжат тормоза.
С ходу останавливается виллис.
Сидящие в нем астрономы вскакивают на ноги.
— Серебряный верблюд! — восклицает Лейе.
Медера выключает мотор.
В наступившей тишине зловеще трещит радиометр.
Радиометр в руках у Хирокавы.
Молча переглядываются ученые.
— Дальше двигаться нельзя, — произносит японец. — Я знаю это по примеру Хиросимы.
— Проклятье! — вырывается у Лейе.
Арканов, не говоря ни слова, выбирается из машины.
Японец останавливает его, выразительно показывает на радиометр.
— Вздор! — восклицает Арканов. — Не можем же мы повернуть вспять, уже видя знаменитый метеорит?
— К сожалению, он уже недоступен, — заключает японец.
Медера соскакивает на песок. Скрестив руки на груди, становится рядом с академиком Аркановым.
К ним присоединяются остальные.
Молча смотрят ученые на далекие скалы в песках, вблизи которых серебрится недостижимая теперь цель экспедиции.
Туарег уложил верблюдов...
Зловеще трещит радиометр.
— Проклятье вам, господа генералы! — потрясает кулаком Лейе. — Вы задержали нас на пороге открытия, но вам не задержать прогресса, который сметет вас!
В руках у Арканова бинокль.
Через бинокль крупнее видна скала и серебрящийся предмет около нее.
Подходит туарег.
— Плохо, старый господин, — обращается он к Арканову. — Отравленное дыхание вестника войны убило моих мехари.
— Надо бежать! — восклицает монах.
— Сжечь все, во что мы одеты! — требует японец. — И лучше жажда, чем... белая кровь.
Трещит радиометр.
...Неестественно вытянув ноги, лежат верблюды.
...Тянется через песок след виллиса.
...Стемнело.
Смутно вырисовывается силуэт виллиса.
Горит костер.
Лейе из кожаного мешка поливает водой Пикарди.
Медера в одних трусах несет одежду монаха и бросает ее в костер.
Костер начинает дымить.
Трещит радиометр.
Закутанный в запасное покрывало туарега, стоит Арканов.
К нему подходит туарег.
— Слушай, старый господин. Твоя великая страна ищет жизнь без бешеных вестников войны. Ты искал Серебряного верблюда, ты так хотел его найти, я знаю!
— Неразумные отравили пустыню, где он лежал.
— Ты уйдешь в свою великую страну, туареги останутся в отравленной стране. Позволь сделать тебе от них дар.
— Дар? — удивляется академик. — Что это?
— Старики отдали моей матери. Нашли в сундуке, что упал с неба. Мы зовем его Серебряным верблюдом. Нашли в год, когда я должен был родиться.
— Это не камень? — поражается Арканов.
— Нет. Чужой сундук. Жаль, ты не видел. Возьми дар. Дар гневных людей из отравленной пустыни.
— Все больше в мире отравленных мест! — восклицает Арканов. — Пусть эта нить кричит об этом!
И он подходит к костру, в котором сгорает зараженная одежда исследователей, рассматривает полученный подарок.
Он растягивает нить... нить с узелками.
— В путь! — объявляет Лейе. — Дело теперь только в скорости, — и он забирается в виллис.
...Вздымается облачко пыли.
...Взлетает на гребни барханов виллис.
...Тлеет костер с догорающей одеждой.
* * *