Глава третья
ПОДВОДНЫЙ ДОК

В первое мгновенье, когда исчез дневной свет, Коля Смирнов ничего не мог различить в темноте. Длинными искрами проносились назад электрические лампочки.

Гулко отдавался стук колес, и металлические стенки тун­неля гудели, как гигантский улей.

Сердце у Коли стучало в ритм колесам. Провожая глаза­ми тусклые лампочки, он каждый раз видел позади светлый, все уменьшавшийся кружок — устье туннеля.

— Никифор Иванович, а Никифор Иванович, — шептал он, — под водой ведь мы.

— Знаю, что под водой, — сурово и торжественно про­изнес Никифор Иванович, наклоняя древко знамени, чтобы оно не задело за свод.

Поезд выехал на свет неожиданно. Первое, что Коля увидел, были вогнутые металлические стены, отражавшие свет бесчисленных огней. Причудливо разграфленные по­лосами усиливающих ребер, блестящие, отполированные, они тянулись насколько хватал глаз.

— Ишь ты, прямо как начищенный ствол ружья!

Свод был где-то высоко над головой и частично скрыт ажурными переплетами мостов подъемных кранов.

— Дворец! Прямо дворец! — продолжал восхищаться Никифор Иванович.

От буферов электровоза двумя ровными сужающимися дорожками уходили вдаль горизонтальные ролики, напо­минавшие огромные катушки для ниток.

По обеим сторонам поезда на металлических площадках стояли люди. Среди многих Коля сразу узнал начальника стро­ительства Арктического моста — инженера Андрея Корнева.

Его невысокая худощавая фигура ничем не выделялась среди рабочих и инженеров, но что-то сразу заставляло уз­навать в нем руководителя: манера ли держаться, тон ли, которым он отдавал распоряжения, или отношение к нему окружающих.

По приказанию Корнева на платформы вскочило не­сколько туннельных рабочих. Мостовые краны спустили сверху электромагниты с выпуклой поверхностью, совпада­ющей с кривизной тюбингов. Едва электромагнит касался тюбинга, тот сразу прилипал к нему и, промелькнув над головами, спускался на металлическую площадку около Ан­дрея Корнева. Попавшие на площадку тюбинги начинали вдруг ползти вдоль сверкающих стен туннеля, — оказыва­ется, электромагнит переносил их прямо на конвейер.

Коля сошел на площадку, стараясь встать поближе к Кор­неву. С восхищением следил он за разгрузкой и не заметил, как пролетело время. Скоро платформы стали пустыми. На металлических площадках, насколько хватал глаз, располо­жился длинный ряд приготовленных для сборки тюбингов.

Прозвучал мелодичный сигнал, отдавшийся звонким эхом в стенах металлического зала.

Андрей Корнев прошел мимо Коли.

— Здравствуйте, — робко произнес Коля, нерешительно протягивая руку.

Андрей Корнев остановился и, улыбнувшись, пожал про­тянутую руку. Одновременно он подал знак, и тотчас весь состав со странным стрекочущим шумом стал отодвигаться к противоположной стене цилиндрического зала. Эта спе­циальная платформа, на рельсы которой встал электровоз с вагонами, стала перемещаться к отверстию параллельного туннеля.

Стрекочущий шум прекратился. Электровоз прогудел низким басом, звякнули сцепки, и вагоны медленно дви­нулись. Вот первый из них вступил в отверстие «обратного туннеля» и исчез в нем. Вот и второй наполовину скрылся за цилиндрической стенкой. Коля мысленно послал с ухо­дящим поездом привет на поверхность земли. Он радовался, что остался в подводном доке. Как все это замечательно придумано: док сообщается с землей по тем же самым тру­бам туннеля, которые сам прокладывает!

Одновременно на всем протяжении огромного зала мостовые краны опустили свои электромагниты. Боясь вздохнуть, Коля наблюдал, как первый тюбинг, поднятый краном, точно лег на фасонный ролик.

Ролики исчезли. Вместо них во всю длину зала прямо от туннеля протянулись два металлических лотка, образован­ных примкнутыми друг к другу тюбингами.

Андрей Корнев скомандовал:

— Приступить к сварке швов между тюбингами!

Целая армия ждавших этого момента людей перешла с боковых площадок на лотки. Сверху опустились свароч­ные аппараты. Коля вытянул шею.

— Сварщики! Сколько же их? — изумленно воскликнул он.

Андрей повернулся к нему. На восхищенном лице Коли он прочел что-то, снова вызвавшее у него улыбку.

— В центральном зале подводного дока в один прием собирается шестьсот метров двойного туннеля, — объяснил он. — К аппаратам у нас сразу встает около тысячи человек.

Огни электросварки сливались в сплошную ослепи­тельную полосу. Рабочие походили на физкультурников, занятых замысловатыми вольными движениями. Мосто­вые краны уже устанавливали боковые стенки туннеля. Их укрепляли на больших металлических кольцах, поставлен­ных на лоток. Туннель казался огромной изогнутой броней, защищавшей фантастическую траншею.

Коля сдвинул кепку на затылок. Такой размах свароч­ных работ казался ему сказочным. Да, не зря он мечтал об удивительном строительстве!

Туннель на глазах принимал форму трубы, правда, еще не закрытой сверху.

— А это кто? — спросил Коля, показывая на людей, раз­матывающих в трубе катушку с кабелем.

— Каждый отрезок туннеля мы заканчиваем полно­стью, — объяснил Андрей. — Когда туннель будет собран, внутри должны быть уложены и электрические кабели, и телефонные провода, и троллеи. Смотрите, сейчас краны начнут спускать в туннель рельсы.

Действительно, весь сборочный зал наполнился блестя­щими полосами рельсов, подхваченных электромагнитами. Звеня о стенки свариваемого туннеля, рельсы стали спу­скаться на дно, где их направляли сотни рук.

— А теперь наш туннель закроют, как крышкой, остав­шимися тюбингами, — сказал Андрей. — Таким образом в течение одних суток мы полностью заканчиваем отрезок, равный длине сборочного зала — шестистам метрам.

— А потом? Потом? Как же туннель вытаскивается на­ружу? — заволновался Коля.

— Мы не вытаскиваем его из дока, — улыбнулся Ан­дрей. — Готовая труба остается на месте, подводный же док снабжен винтомоторными группами и в известный момент может начать двигаться, соскальзывая с собранных в нем труб. Лежащие на роликах трубы туннеля выходят наружу через уплотнения — сальники, препятствующие проникно­вению в док океанской воды.

— Это вроде как шомпол из ружья вытаскивается, — по­яснил Никифор Иванович, подошедший вместе с другими приехавшими.

— Да, только наоборот, — кивнул головой Андрей, — ружье стаскивается с шомпола. Таким образом мы осво­бождаем в доке место для сборки нового отрезка туннеля.

— Замечательное сооружение! Тонко все как продумано!

— Я могу показать док нашим гостям, — предложил Андрей. — Эго целый город. Кроме сборочного зала, у нас здесь есть и мастерские с комплектом станков, кварти­ры, вернее — каюты, для рабочих и инженеров, столовые, библиотеки, клуб, бани и другие вспомогательные поме­щения.

— Целое подводное царство, значит, — погладил усы Никифор Иванович. — А дышите чем? — деловито спросил он.

— Проложенные трубы туннеля, служащие нам сред­ством связи с землей, одновременно снабжают нас чи­стым воздухом; мощные вентиляционные установки на берегу будут гнать нам воздух по одной трубе, в то время как по другой трубе воздух уходит из нашего подводно­го города, тоже, кстати говоря, состоящего из труб. Все наши помещения расположены в боковых цилиндрах, сообщающихся с главным залом специальными патруб­ками. Вы видите эти круглые двери, выходящие на ме­таллическую площадку?

— А почему все цилиндрическое? — поинтересовался Коля.

— Потому что цилиндр лучше всего сопротивляется дав­лению воды. Ведь док находится на глубине ста метров, что соответствует давлению воды в десять атмосфер.

— О-о, десять атмосфер! Вроде как в паровом котле, — покачал головой Никифор Иванович.

Андрей повернулся, чтобы повести за собой группу приехавших, но увидел, что дорогу ему преградил Коля Смирнов.

— Товарищ... товарищ начальник строительства... — на­чал он заикаясь.

— В чем дело? Вы хотите что-то спросить?

— Нет, товарищ Корнев. — Коля указал рукой на рас­сыпающиеся искрами огни электросварки. — Вы меня про­стите за смелость, но, может быть... Позвольте мне встать туда... хоть немного поработать. Сварщик я... ремесленное окончил... Хотелось, чтобы хоть один мой шов под водой был.

Коля стоял перед Андреем, переминаясь с ноги на ногу. Яркий румянец скрыл его веснушки. Коля чувствовал, что сейчас решается его судьба. Как посмотрит на него старик отец, если он не оставит здесь своего шва?

Андрей улыбнулся. Он сразу понял, что происходит в душе у этого паренька, и знаком подозвал к себе одного из инженеров.

— Надо будет поставить нашего гостя к сварочному ап­парату, — сказал он.

Ребята окружили Колю. Каждый от души завидовал ему и жалел, что все они слесари, горновые, разливщики, ма­шинисты, но не электросварщики.

— Вот ведь повезло парню! — перешептывались они.

Коля совсем смутился от общего внимания. Он не­ловко перелез через перила и оказался в полусобранном туннеле.

Инженер, которому дал приказание Корнев, ободряюще смотрел на него. Вместе с ним Коля пошел по тесной ме­таллической трубе. Почти на каждом метре ее работал кто- нибудь из рабочих, крепивших рельсы, прокладывавших электрический кабель или заваривавших шов.

Инженер склонился над одним маленьким электросвар­щиком и попросил его временно прекратить работу.

Электросварщик выпрямился, потом удивленно и вни­мательно посмотрел на Колю. Коле стало неловко от этого взгляда больших задумчивых глаз.

 

— Возьмите, — сказал электросварщик удивитель­но приятным, певучим голосом и протянул Коле синее стекло.

«Электросварщица», — дошло до Колиного сознания, и неожиданно для себя он отрекомендовался, тотчас решив, что это ужасно глупо:

— Николай Смирнов.

— Нина, — ответила электросварщица и улыбнулась. — Хотите попробовать?

«Как так попробовать? — обиделся в душе Коля. — Что я — новичок? А если я и впрямь подкачаю? Ну, нет. Тогда перед отцом лучше не появляйся».

Дрожащими руками Коля полез в карман и вынул не­большой мешочек.

— Что это? — спросила Нина.

— Да так... — нехотя буркнул Коля, посыпая порошком место шва.

Инженер с интересом следил за Колей, который делал вид, что не обращает ни на кого внимания.

«Что это за состав, хотите узнать? Подождите, скоро уз­наете про “макеевский порошок”. Мы с отцом уже послали статью в техническую газету».

— Вы встали, товарищ, на место нашей лучшей электро­сварщицы, — заметил инженер.

Коля почему-то неприязненно посмотрел на девушку и наклонился над швом.

Его окружал фантастический лунный мир. Синие искры, на которые не взглянешь простым глазом, синяя сверкаю­щая звезда на конце волшебной палочки, синие крошечные кратеры миниатюрных вулканов, синие капли тяжелой ог­ненной жидкости, стекающие с быстро тающего электрода, и волны, волны застывающего металла. Они ложатся на стык двух тюбингов, на щель, обильно посыпанную Коли­ным порошком.

Коля знал, что за ним наблюдают, и работал, стиснув зубы.

“Лучшая электросварщица”... Ну, посмотрим, посмо­трим», — думал он, не отрывая взгляда от синего стекла, под которым он видел свой шов, шов подводного плавающего туннеля.

Андрей Корнев объяснял группе гостей устройство меха­низмов в машинном отделении дока. Его прервал сменный инженер из сборочного зала и что-то тихо сказал ему.

— Простите, — обратился Андрей к гостям краснея, — сменный инженер расскажет вам остальное, а мне необхо­димо сейчас в центральный зал.

Пробежав по лабиринту боковых цилиндров и перехо­дов, Андрей остановился в центральном зале, едва переводя дыхание.

Высокие борта скрывали теперь огни электросварки, но сейчас они не существовали для Андрея. На проти­воположной площадке он видел Степана Григорьевича и Аню.

Первое возбуждение сменилось у Андрея тихой гру­стью. Невидимый за тюбингом и группой рабочих, он наблюдал.

Два года, почти два года прошло с тех пор! Изменилась ли она? Нет! Все такая же. Только косы не спадают, как прежде, на плечи. Глаза стали серьезными, и губы не улы­баются. Но все равно, какая близкая, родная!..

Андрей крепко сжал перила. «Зачем она приехала сюда?

Неужели, чтобы увидеть его?»

Неудержимая сила подхватила Андрея. Он взбежал на переходный мостик.

Аня вспыхнула и пошла навстречу. Но чем ближе подхо­дила она, тем сдержаннее, неторопливее становился ее шаг.

Андрей подбежал к ней и схватил ее за руки.

— Ты!.. — прошептал он.

— Андрейка, здравствуй! — сказала Аня улыбаясь. — Поздравляю! — И она указала глазами на сверкающий док.

— Да, да... — закивал головой Андрей. — Ты... ты не забыла меня?

— Тебя? — рассмеялась Аня. — Я не забыла Арктическо­го моста. Я привезла новый проект для твоего строительства.

— Проект? — Андрей отпустил Анины руки.

— По поручению партийной организации Анна Иванов­на привезла нам интересную разработку Института реактив­ной техники, — вмешался Степан Григорьевич.

— Разработку? — неуверенно переспросил Андрей.

— Идея ракетного якоря весьма интересна, — продолжал Степан Григорьевич, внимательно глядя в лицо Андрею. — Гигантский штопор ввинчивается в океанское дно силой отдачи реактивных двигателей.

Андрей поднял голову. Перед ним стояла Аня, с тревогой и напряжением в немного расширенных глазах.

У Андрея горько опустились губы. Потом прямая складка перерезала его лоб.

— Подождите, — произнес он, словно просыпаясь. — Штопорный якорь — ведь это же заменит нам миллионы тонн балласта! Вот с этим я должен поздравить тебя, Аня! Когда можно получить от вас опытные образцы? Они го­товы? Ты привезла с собой? Ты — молодец!

Аня пристально смотрела на него. «Как он оживился! Его так увлекла техническая идея. Неужели мне только по­казалось, что он взволнован моим приездом? Ну, что ж... Для того чтобы убедиться в этом, стоило приехать сюда».

А Андрей думал:

«Этот проект ракетного якоря действительно слишком серьезен. Конечно, глупо было думать, что мог быть другой повод для приезда, кроме этого проекта. Он слишком зна­чим сам по себе. Что ж, еще один урок. Перед ним только инженер, только инженер, а не Аня...»

Разговаривая о деталях проекта, все трое медленно шли вдоль площадки. Получилось так, что Степан Григорьевич оказался между Аней и Андреем. Он был очень доволен, однако внешне ничем не выдавал этого.

Андрею было горько, но он не обладал уменьем брата скрывать свои чувства. У него все можно было прочесть на лице. Может быть, Аня многое поняла, если бы взглянула на него. Но она шла рядом со Степаном Григорьевичем, смотрела на полусобранный туннель, на сверкающие линии ослепительных звезд и ни разу, ни разу не посмотрела на Андрея.

— Андрей Григорьевич! — послышалось снизу.

К площадке, держась рукой за борт туннеля, подошел начальник сварки.

Андрей, обрадовавшись, что может поговорить по делу, нагнулся через перила.

— Андрей Григорьевич! — продолжал начальник свар­ки, стараясь покрыть треск тысячи сварочных аппаратов.— У нашего гостя-сварщика поразительные результаты. Он применяет новый порошок и кладет шов в полтора раза быстрее.

— Это интересно, — отозвался Андрей. — Я сейчас по­дойду.— И он обернулся к Ане: — Простите меня, я лишь ненадолго, мне надо посмотреть...

— А нам уже, собственно говоря, пора. Там, наверху, Дубакин собрал подводников. Анна Ивановна обещала сде­лать сообщение. Мы еще приедем не раз.

Андрей посмотрел на Аню и вдруг покраснел, — он увидел на руке Ани кольцо... То самое кольцо, которое он подарил ей в самую дорогую для него пору. Кольцо, когда-то оставленное ему американским инженером на катере.

Аня заметила в Андрее перемену и улыбнулась ему.

И сразу невидимые нити протянулись между ними.

Андрей знал прекрасно, что Аня надевала это кольцо только в самые значительные, самые радостные для них дни.

Андрей бесцеремонно отодвинул брата и подошел к Ане. Они молчали и только улыбались друг другу.

Это не ускользнуло от Степана Григорьевича. Он на­хмурился.

— Кстати, Андрей, я хотел с тобой посоветоваться... Мне хочется также, Анна Ивановна, знать и ваше мнение.

— Да, да... — рассеянно ответил Андрей.

— Дело в том, что техническое соревнование между со­ветской и американской частями строительства моста имеет огромное значение. Американские газеты полны перечис­лениями американских преимуществ. И вот мне в голову пришла мысль, что оказание сейчас технической помощи американцам, помощи, от которой они не смогут отказать­ся, будет иметь огромный отзвук в общественном мнении, поднимет авторитет нашей советской техники.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Андрей.

— Андрей Григорьевич, — послышалось снизу, — спу­скайтесь, я вам лестницу приставил.

— Я имею в виду, что Анне Ивановне следует сейчас поехать в Туннель-сити для оказания технической помощи.

— В Америку? — воскликнула Аня.

— Но ведь надо провести опыты здесь, — попробовал возразить Андрей.

— Опыты здесь мы можем провести и сами. Я учитываю сложную ситуацию настоящего момента. Эффект помощи с нашей стороны американцам будет огромным. Нет, это совершенно ясно, Анна Ивановна, вы должны немедленно ехать. Я тотчас же дам телеграмму Кандерблю.

Андрей пронизывающе посмотрел на брата.

— Ты можешь тоже поехать. Это будет не лишне, — за­метил Степан Григорьевич.

— Я не могу ехать, ты знаешь это. Партия поставила меня сюда, — тихо сказал Андрей.

— Вы согласны, Анна Ивановна?

— Если... если это необходимо, — проговорила Аня, вертя на безымянном пальце кольцо.

— Да, это необходимо! — решительно сказал Степан Григорьевич. — Необходимо для дела, а дело прежде всего. Кстати, Андрей, там тебя, кажется, ждут.

Андрей лишь на мгновенье замешкался, потом протянул Ане руку и спросил:

— Ты поедешь?

— Ну, конечно, — улыбнулась Аня. — Ведь это же дей­ствительно необходимо. Потом, мне очень интересно по­бывать там, в Туннель-сити.

Андрей молча перелез через перила. Он не оглянулся на Аню, а она смотрела ему вслед и, может быть, хотела сказать глазами то, что не могла сказать вслух.

Отовсюду слышался треск сварочных аппаратов, напо­минающий звук рвущейся бумаги.

Наконец Аня оглянулась. На нее смотрели спокойные и холодные глаза Степана Григорьевича. Аня поправила прическу и непринужденно сказала:

— Уже пора ехать. Как жаль...

 

пред.             след.